Птичья тропа

Жанна, расчёсывая щёткой спутанные волосы, хмыкнула:

– Обиделась? Да я до смерти рада, что они разбежались. С самого раннего детства слышала крики и ругань. Родители шумно ссорились, поднимая всех на уши, а потом активно мирились. Мама папе едва глаза не выцарапывала. И вот наступила тишина. А они пусть считают, что нанесли своей девочке тяжелую душевную травму. Кстати, выходить замуж я не собираюсь, спасибочки, насмотрелась. У отца есть старшая сестра уже в возрасте, ей тридцать лет исполнилось. Она не заморачивается с замужеством, живет для себя. У неё хорошая работа, квартира, каждый отпуск заграницу ездит. И я так хочу.

– Эх, неудача, – засмеялся Макс, касаясь пышных рыжих волос Жанны. – Думал, вырасту, женюсь на тебе, а тут такой облом.

Друзья захохотали. Аля растерянно улыбнулась: «Оказывается, мне повезло с родителями. А вот Жанна совсем не такая, какой я её считала». Это открытие было не очень приятным.

– А вы знаете, что в замок кто-то заехал. Вчера грузчики весь день вещи разгружали, – сообщил Максим, вытирая носовым платком испачканные в золе руки.

Он всегда первым узнавал новости в селе. А ещё ухитрялся оставаться чистым и опрятным во время прогулок по лесу, после купания в реке и даже сейчас у костра. Алька недовольно посмотрела на свою помятую футболку, сажу на руках и подумала о себе: « А я неряха».

Замком они называли дом, который строился в их переулке почти два года и действительно напоминал замок. У этого странного строения имелись три башенки, стены с зубцами и островерхая крыша. Вокруг дома строители поставили высокий железный забор и тяжёлые кованые ворота. Вся эта постройка не вписывалась в окружающий пейзаж своей кричащей яркостью красок: жёлтые башенки, красная крыша, фиолетовые стены. Аля, глядя на эту «красоту», представляла себе сумасшедшего дизайнера с гривой длинных волос и безумным взором.

– А кто заехал? Самих хозяев видел? – поинтересовалась Жанна, заплетая косу.

Дом бабушки Макса был ближе всех к замку.

– Какой-то толстый мужик, худая растрепанная женщина и девчонка нашего возраста.

– О! Надо с ней познакомиться, – воскликнула Жанна и нанизала на прутик следующую сосиску.

– Если ей станет скучно, сама с нами познакомится, – спокойно произнёс Макс.

Аля с первой же их встречи этим летом заметила, что Максим изменился и стал более уверенным в себе. Он больше не был тем застенчивым и робким мальчишкой, каким она его помнила. Макс не походил на её голенастых, нескладных одноклассников. Благодаря своей романтичной внешности идеально бы подошел на роль принца в каком-нибудь фильме.

– А мне кажется, мы, как аборигены, должны пригласить её в свою компанию, – заявила Жанна, наблюдая за крупной бабочкой оранжевой расцветки, кружащейся над стаканчиком с квасом. – Что скажешь, Аль?

– Как хочешь. – У Алины не возникло желания добавлять в их компанию новую девочку.

– Ладно. – Жанна доела сосиску, вымыла руки в реке и принялась складывать свои вещи в пакет. – Ну что, по домам. – Завтра, как договорились, идем за грибами.

***

Бабушка при появлении Али на пороге дома повела носом.

– Фу, внуча, быстро купаться, от тебя за версту несет цыганщиной.

Алька прошла через двор к огороду. Там на свободном от деревьев пятачке дед установил летний душ. Вода уже успела остыть, но была ещё приятно теплой. Она приняла душ, смыла с себя дым и гарь костра.

– Ужинать будешь? – Анна Григорьевна выглянула из кухни.

– Нет. Мы в лесу так наелись, что до сих пор пузо болит. – Алька похлопала себя по впалому животу, вызвав улыбку у деда, сидящего на диване.

– Если хочешь чаю, наливай сама. Ой, реклама закончилась, – добавила бабушка и скрылась в кухне.

– Что она смотрит по телевизору? – поинтересовалась Аля.

– Двухсотую серию мексиканской белиберды по девятому каналу, – усмехнулся Алексей Кириллович. – Очередная Хуанита в который раз теряет память или ребенка. Я начал думать, что тамошние бабы слабы на голову. Наша грохнется и ничего, вскочила и дальше побежала. – Дед засмеялся: – У бабушки медицинское образование, тридцать лет в больнице проработала, а верит всему, что показывают по телевизору.

Анна Григорьевна зашла в беседку и, услышав последнюю фразу мужа, обидчиво возразила:

– Ничего подобного, я не легковерна, просто мне интересно следить за судьбой героев.

– Опять реклама? – осведомился дед.

Бабушка кивнув, собрала тарелки со стола и пошла назад в кухню.

Аля налила в тяжёлую глиняную кружку чай и озадачила деда.

– У тебя так случалось, ты думаешь о человеке одно, а он оказывается совсем другим?

Алексей Кириллович отложил газету.

– Много раз. Только правильнее сказать, не человек оказался другим. Другим о нём оказалось наше представление.

– Ой, как ты дед мудрено выразился, – фыркнула Алька.

– А ты не бойся, скажи, кто тебя разочаровал?

– Понимаешь, у Жанны родители тоже развелись. Она научилась использовать их обоих и считает это правильным.

Алексей Кириллович подпёр щёку рукой. «Быстро же повзрослела внучка, а казалось только вчера мыла пупсов в чашке с водой и кормила их зелёными ягодами с кустов».