Ласточка бросила на Щегла недовольный взгляд, а после скрылась за входной дверью. То мимолетное видение на тренировке растворилось и сейчас Щеглу казалось, что не было той девушки, что сожалела ему, помогала и была такой доброй. Быть может, все этот ему привиделось и на деле Ласточка и вправду холодная и непоколебимая. Оставив попытки разгадать Ласточку, Щегол пошел следом за Сорокой и Чижом на второй этаж в надежде, что слушать они будут не Сплина. В главной комнате на полу сидела лишь Сорока, поставив перед собой магнитофон.
— А где…?
— Чиж ушел Сизого звать.
— Что слушать будем? — Щегол сел напротив Сороки.
— Против «Король и Шут» что-то имеешь? — Сорока сощурила глаза.
— Нет.
— Жаль. — Сорока пожала плечами. — Будем слушать их.
Хватило минуты, чтобы Чиж вытащил Сизого из комнаты и заставил его присоединиться к совместному прослушиванию новых кассет. Сорока вставила кассету в магнитофон, и заиграли отрывистые звуки электрогитары, сопровождающиеся барабаном. Чиж качал в такт головой и прикрыл глаза, наслаждаясь звуками рока. После он открыл глаза и посмотрел на Сизого. Он ухватил его за плечи и начал трясти в воздухе.
— Тебе тоже нравится та песня! Хватит дуться! — Чиж шипел как уж, помня о том, что не нужно будить Глухаря.
В отличие от Ласточки, Сизый не умел долго сохранять на лице маску непоколебимости и вскоре начал изображать, будто в руках у него гитара. Глядя на эти дурачества, Щегол не мог сдержать смеха. Когда песня закончилась, Сизый немного убавил звук на магнитофоне. Он окинул взглядом Птиц, что сидели рядом, и приподнял уголки губ в хитрой улыбке.
— В роли лесника из этой песни я почему-то представляю Сокола, — он улыбнулся. — Словно он маньяк и запер всех нас здесь, потому что ему скучно.
— Я думала, что лесник это Глухарь.
— Не, все мы пленники. А Глухарь будет героем, что пожертвует собой, чтобы спасти нас.
— А я кто? — Щегол окинул взглядом Сизого, что вошел во вкус.
— Ты ребенок, что случайно попал к маньяку. Чиж — главный герой. Сорока — пленник, который будет постоянно действовать маньяку на нервы.
— А Ласточка?
— А Ласточка влюбит в себя маньяка и спасет нас, — Сизый хлопнул в ладоши, завершая историю.
— Мы с тобой поборемся за титул персонажа, что раздражает маньяка, — Сорока вскинула подбородок.
По магнитофону на фоне тихо играли песни-сказки, дополняя эту атмосферу альтернативной реальности. Сизый продолжал придумывать истории, где Птицы были собаками, напитками, а Чиж с Сорокой только сильнее разгоняли эти задумки своими шутками. Лучик закатного солнца осветил комнату, и Щегол представлял, что они вовсе не Птицы, живущие вдали от семьи, а подростки, что встретились между собой, чтобы отдохнуть от школы и хорошо провести время, ведь завтра будет тяжелый день. Завтра может произойти что угодно. Может, будет ровно также светить солнце, а может, будет метель. Завтра может настать конец света, а может произойти чудо. Но, впрочем, сейчас это не имело никакого значения.
Глава 12. Дети Филина
К этому можно было привыкнуть. Вполне можно было привыкнуть жить на заброшенном складе. Весна выдалась жаркой, с редкими дождями, и лето предстояло теплым, но не засушливым. Чтобы выжить, приходилось наведываться в дом Филина, чтобы пополнять запас одежды и необходимых вещей. Спальные мешки, обувь, котелок и подобные атрибуты выживания. Поначалу было тяжело, но другого благоприятного выбора не было, поэтому они смирились с тем, что имели. Помимо необходимых вещей, Скворец то и дело прихватывал с собой что-то из арсенала Филина и чтобы Дрозд не видел этого, хранил оружие под половицей, под своим спальным мешком. Дрозд устроился на работу помощником столяра в небольшую мастерскую. Платили там немного, но обещали, если Дрозд будет прилежно учиться, то вскоре сможет работать там, как настоящий мастер. Он и тешил себя надеждами, что через год он сможет снять всем им квартиру, а сейчас хотя бы обеспечит продуктами.