Птичий глаз

— Прости меня, — он сказал это так тихо, что Ласточке показалось, будто она ослышалась. — Тебе пришлось взять в руки пистолет и после этого все пошло не так. Не так как он хотел, как мы хотели.

— Его нет и это не изменить, — Ласточка отвернулась к окну и прокашлялась. — Теперь мы сами себе покровители и жизнь наших подопечных в твоих руках, так что хватит.

В конце концов, рассчитывать на искупление было опрометчиво, поскольку он собственноручно нацепил на нее эту маску, которая, по всей видимости, давным-давно намертво приросла к родной коже. Собрав силы в кулак, Сокол завел мотор «Буханки» и машина направилась в лес, к Гнезду. Дорогу уже залило водой, и поэтому приходилось вести машину аккуратнее обычного, чтобы она не встряла поперек одной из тысячи грязных луж. Машина скакала на кочках и плюхалась в воду, разбрасывая брызги по стеклу, которое дворники отчаянно пытались очистить. Ласточка права — сдаваться еще рано, и впереди главный бой, до которого предстоит дойти, доползти, но обязательно добраться, чтобы победить. Сокол сам выбрал эту бесконечную борьбу.

«Буханка» умело преодолела все препятствия, что представляла погода, и выехала на поляну в лесу, где издалека можно было посмотреть на то, как в Гнезде кишит жизнь. Сизый схватил лейку и бегал за Чижом и Сорокой, поливая их холодной водой. Щегол сидел на крыльце рядом с Глухарем и о чем-то говорил. Сокол едва заметно улыбнулся, проведя рукой по щетине на бороде. Ему было радостно от того, что его давняя мечта наконец-то воплотилась в жизни. Ласточка собралась выйти из машины, но Сокол ее остановил.

— Думаешь, он готов? — Сокол повернулся в ее сторону. — Сегодня поведу его тренировать стрельбу.

— Готов, — Ласточка спокойно кивнула. — На моих тренировках уже заметен прогресс, гораздо лучше, чем было.

Она вышла из машины, но задержалась перед тем, как закрыть дверь.

— Можешь возвращать все на круги своя. Я тренируюсь с тобой, а Щегол отдыхает.

— Рано ему еще отдыхать. Продолжайте тренировки, а там посмотрим, — Сокол снова перевел взгляд на Птиц.

— Как знаешь.

Ласточка направилась в сторону домика на поляне, а Сокол остался еще на чуть-чуть посидеть в машине. Это приятное чувство уединения, которое не сопряжено с чувством одиночества, веяло приятной невесомостью и легкостью, которую он не мог позволить себе в повседневной жизни. Хватало откинуться на спинку сидения и прикрыть глаза. Так создается ощущение, что вся кипящая происшествиями жизнь приостановилась на паузу и ждет, когда Сокол найдет решения для самой тупиковой ситуации. В «Буханке» минуты не текли, а секунды переливались медленно, будто песок сочиться по песчинке меж пальцев. Движения замедлялись, и руки уже не казались такими молниеносными, как это было двенадцать лет назад. Теперь Сокол напоминал себе старого друга, воспоминания о котором запылились и постепенно стерлись. Взглянув в зеркало, теперь он отчетливо видит в себе его черты, которые невидимой пленкой окрасили его лицо, искаженное временем. Чтобы дальше не погружаться в это болото печали и тоски, Сокол вышел из машины и направился в сторону Гнезда.

— Щегол, — Сокол крикнул издалека. — Собирайся. Едем в лес тренировать твою стрельбу. Через пять минут уходим, возьми у Ласточки пистолет и нож, — не обращая внимания на реакцию Щегла, он вошел в дом.

Щегол удивленно взглянул на Глухаря, но тот лишь спокойно пожал плечами.

— А я говорил, что нечего перегружать тело. С Соколом тебе все равно пришлось бы когда-нибудь тренироваться. И я бы на твоем месте готовился бы к этому каждый день.

* * *

Они отъехали на «Буханке» глубже в лес, и теперь Щегол даже при угрозе жизни не смог бы добраться ни до города, ни до Гнезда. Опушка была похожа на ту, где они тренировались вместе с Ласточкой, только дальше, в самой глубине леса. Место походило на картинку из страшилок, где обычно случается разная мистическая ересь. Здесь не было так тепло, как на поляне с домиком, здесь не было слышно щебетания птиц. Опушка была прохладной и тенистой, и, возможно, Сокол выбирал ее именно по этому принципу. Тренироваться нужно там, где страшно, а жить там, где спокойно. Местный лес умело совмещал в себе обе функции.

— Стрелял когда-то раньше? — Сокол вложил в руку Щеглу пистолет.

— Да, мы с отцом раньше часто бывали в тире. Там он меня учил. Я не уверен, что многое помню, но теорию знаю точно.

— Ну, давай, покажи, — Сокол начертил на отдаленной сосне мишень угольком.