Птичий рынок

Не прошло и десяти лет, как наша работа дала результат: крымская жужелица вместе с Крымом вернулась в Россию, избегнув риска истребления и получив возможность свободного развития и безбоязненного размножения – без оглядки на гастрономические пристрастия Европейского союза. Уверен, нам будет что вспомнить и обсудить с крымской жужелицей, превратившейся из желанного соперника в верного соратника, когда наше долгожданное свидание на ее солнечной родине наконец состоится.

Второй жук, сумевший распалить мой ловчий азарт своим умением не даваться в руки, – жужелица блестящая (Carabus (Hemicarabus) nitens). Такой маленький красавчик (шестнадцать – восемнадцать миллиметров), искристо-зеленый, с ребристыми надкрыльями, отороченными золотисто-красной каймой. Голова и переднеспинка зачастую тоже отдают червонным золотом, но не всегда, встречаются и такие, кто остается верен сверкающе-зеленой гамме. Однако, увы, встречаются не со мной.

Жук этот, с одной стороны, распространен довольно широко – от Ирландии до Западной Сибири. С другой – места его обитания очень локализованы, разбросаны редкими пятнами, обусловленными не просто определенным биотопом, а черт знает чем. То есть привязка к излюбленным местам прослеживается – сырые луговины, берега водоемов, опушки хвойных и лиственных лесов у заливных лугов, близ торфяных болот, – но вот на этой опушке он, скажем, обитает, а на такой же по соседству – нет. Да что там по соседству: на одном и том же лугу – здесь есть, а сделал пятьдесят шагов в сторону – и жук пропал. Кроме того, Carabus (Hemicarabus) nitens очень чувствителен к антропогенному вмешательству в среду его привычной жизни и в этом смысле уязвим: если биотоп нарушен мелиорацией или выпасом скота, жук исчезает без остатка. Поэтому точки его обитания определяются как правило случайно, наудачу, и между жуковедами идет обмен этой чрезвычайно ценной информацией.

Поблизости от СПб известна одна такая точка – в Колпинском районе. Ее мне открыл Антон Бибилов, живущий в Колпино студент-биолог (сканы отловленных им экземпляров выложены на жучином сайте ЗИНа), с которым мы когда-то сошлись на почве общего увлечения.

Пришла пора, и я собрался на свидание, которое жужелица блестящая мне не назначала. Начало июня – самое время, жук этот особенно активен в конце весны – начале лета. Утром доехал до Колпина, покрутился, вырулил на какую-то подразбитую дорогу, уходящую в поля, свернул с нее на грунтовку к виднеющемуся перелеску и по глинистым колдобинам добрался до свежей просеки – тут велись подготовительные работы под нитку трубопровода, ведущего к новым нефтеналивным терминалам то ли в Приморск, то ли в Усть-Лугу. Дальше надо было идти пешком. Оставил машину на краю просеки, достал из багажника сапоги, переобулся и с рюкзачком за плечами двинул в поисках переправы вдоль старой дренажной канавы, за которой начинался густой ивовый кустарник, переходящий в сырое чернолесье. По двум доскам и невесть откуда взявшемуся старому колесному диску одолел журчащий на дне канавы ручей. Потом были непролазные на вид кусты, сквозь которые нельзя было прорваться напрямую, а приходилось изворачиваться, еще какие-то канавы и лужи, ольшаник, березняк, потом неожиданно появились светлые молодые сосенки, и я понял, что добрался. Тут начиналось подсыхающее торфяное болото, уже довольно крепкое и не чавкающее под ногами.

Время шло к полудню, солнце поднялось довольно высоко и порядком припекало, но охота, как известно, пуще неволи – работы еще хватало. Достал из рюкзачка стопку пластиковых стаканов, изготовленную на заказ в пору дикой конверсии цилиндрическую титановую копалку, с помощью которой в один оборот кисти можно сделать маленький шурф, куда точно входит стакан почвенной ловушки, и, утирая с лица пот, принялся за дело. По краю торфяника среди наступающих на него сосенок поставил штук тридцать ловушек, плеснув на дно каждой немного винного уксуса. Жужелицы, да и не только они, хорошо идут на такую приманку. На вино и пиво тоже идут охотно, но это уже разврат. Однажды на Алтае, в лесу, на склоне Сайлюгема, нашел винную бутылку, в которой, видимо, орудовавшие здесь лесорубы оставили недопитый глоток. Бутылка лежала на земле и была полна жужелиц (три вида, не имеющие отношения к нашему рассказу), которые пошли на запах и не смогли выбраться из стеклянного плена. И во Вьетнаме в качестве приманки пришлось использовать пиво – уксуса в местных лавочках я не нашел. На третий день бдительные рабочие-вьетнамцы обнаружили в национальном парке мои ловушки с пивом. И очень выразительно недоумевали, извлекая из земли пластиковые стаканы, – мало того что не допил, так еще и закопал! Словом, тяга к измененному состоянию сознания – не сугубо человеческая черта. Падки на это слоны, медведи, свиньи, курицы и даже прекрасные жуки. О чем-то это, безусловно, говорит, но тут я не специалист.

Итак, наладил ловушки и, взмокший от жары, сквозь чернолесье, кусты и комариную тень отправился в обратный путь.