Птичка

Вздрогнув от звука рога, который извещал о начале охоты, Скарятин натянул поводья, решив выкинуть из головы мысли об Аглае. Первым поскакал, князь Лопухин, пропустив впереди себя свору гончих. За ним устремились и все приглашенные, в их числе Дмитрий и Полина. Однако напряженные думы о поведении Аглаи не хотели покидать мысли Скарятина, мешая ему сосредоточиться на погоне за лисицей.

Спустя версту Дмитрий отстал от основной массы дворян, чуть придержав своего жеребца. Он отметил, что Полина так и держится в первых рядах охотников, и совсем не заметила его отсутствия.

Аглая не спеша доскакала до поместья Скарятиных, всю дорогу опасаясь, что свалится с неудобного бокового седла. Подъехав к конюшням, она остановила лошадь и облегченно вздохнула. Едва она спешилась, к ней подошел конюх.

– Позвольте? – спросил Егор, намереваясь забрать у девушки кобылу.

– Егор, можно я сама? – попросила Глаша. – В доме отца я сама и запрягала и распрягала.

– Как пожелаете барышня, – пожал плечами Егор. – Самое крайнее стойло по правой стороне.

Глаша понятливо кивнула и конюх, поклонившись, направился в сторону скотного двора.

Взяв лошадь за уздцы, Глаша повела ее в конюшню. Привязав животное в стойле, о котором говорил Егор, девушка умело сняла седло, и положила его на деревянный сколоченный ящик. Затем она вновь подошла к кобыле и ласково погладила ее по гриве.

– Красавица, – прошептала девушка. И лошадь, почувствовав ласку, тут же наклонила голову к лицу Аглаи. Еще немного полюбовавшись светлой кобылой, Глаша уже направилась к выходу, но заметила на земле небольшую плеть, которую она видимо выронила. Наклонившись, девушка подняла вещь, решив положить ее рядом с седлом. Тут раздался звук открывающейся деревянной двери. Она резко обернулась на шум, и увидела Дмитрия, который проворно вошел в стойло. Опешив от его неожиданного появления, Глаша напряглась, вздрогнув всем телом.

– Отчего Вы так стремительно уехали? – спросил взволнованным низким баритоном Скарятин, приближаясь к ней. Он замер от девушки в двух шагах, не спуская с ее личика темного напряженного взгляда.

– У меня разболелась голова, – прошептала она неуверенно, пытаясь придать своему лицу безразличное выражение.

– А мне кажется, что Вы лжете… – сказал он глухо, сделав к ней еще шаг. Аглая чуть попятилась к беленой стене стойла и напряглась. Она не понимала, зачем Скарятин вернулся и к чему был весь этот разговор? Выражение глаз молодого человека стало теплым и, он глухо добавил. – Вы до сих пор любите меня. И Вам неприятно видеть нас с Полиной Сергеевной вместе, ведь так?

– Нет не так, – ответила Аглая с горечью, и нахмурилась. Однако Дмитрий отчетливо отметил в ее больших темных глазах печаль. Он придвинулся к девушке вплотную и, наклонившись над ней, прошептал над ее губами, опаляя личико Глаши горячим дыханием:

– Вам все равно не удастся разлюбить меня. Я прекрасно вижу, что одно лишь мое присутствие рядом смущает Вас. Лишь я могу заставить Вас страдать или радоваться. С Николаем Вы никогда не сможете чувствовать подобное. Я Ваш мужчина… Лишь меня Вы можете любить…

Аглая чувствовала, что все его слова чистая правда. Однако она всем своим сердцем не хотела, чтобы это было правдой.

– Нет, нет, – она замотала отрицательно головкой, пятясь от него. От борьбы, которая шла в ней между ее чувствами и разумом, от бессилия вырвать из своего трепетного сердечка горячую поглощающую любовь к Дмитрию на глазах Глаши навернулись слезы.

– Ваше сердце принадлежит мне и я докажу Вам это! – произнес Скарятин словно приговор и в следующий миг схватил девушку в объятия. Его губы властно впились в ее дрожащий рот. Не в силах противостоять ему Глаша, ощущала, как его властные умелые губы, заставляют ее забыть обо всем. Она чувствовала, что с каждым мигом его горячего поцелуя, она теряет остатки разума. Обхватив ее стан руками, Дмитрий с силой прижал ее к своей груди.

Глаша осознала, что еще миг, и она вновь окажется во власти Дмитрия. Как тогда, когда он овладел ею в первый раз. Но она не позволит ему вновь сделать ей больно, нет. Ее разум напрягся, и ее последние разумные мысли приказали ей немедленно бежать от этого невозможного до боли притягательного мужчины, который уже почти подчинил ее разум и ее существо себе. Аглая оттолкнула Скарятин и вырвалась из его объятий. В безумном нервном дурмане, она влепила Дмитрию две звонкие сильные пощечины. Дмитрий, опешив от ее поведения, схватился за горящую щеку, пораженно вперившись в девушку горящим взглядом, как будто не веря в то, что она смогла ударить его. Глаша видела, как его глаза стали суживаться от злости. Она поняла, что надо немедленно уйти от этого мужчины, пока ее решимость не пропала. Поджав губки, она с вызовом прошипела:

– Вы ошибаетесь милостивый государь, Вы мне противны! Это единственное чувство которое я испытываю к Вам!

Она попыталась обойти его, но Скарятин выкинул руку в бок и умелым движением схватил Аглаю за талию и жестко прижал девушку к себе. До боли в ребрах, он сжал ее стан и прохрипел у ее виска: