Птичка в клетке

– Это, сэр, – сказал Каис, – винтовка со скользящим затвором, у нее нет шомпола и штыка, как у штуцера. Пока еще я не видел у наших военных такого оружия. Это самая что ни на есть, новинка!

– Как же тебе удалось ее вынести из дома Алонсо?

– Я работал у него на конюшнях, а потом, когда увидел это оружие, понял, что не успокоюсь, пока не подарю эту чудесную винтовку отцу. Вот и стащил. После того, как мне удалось ее вынести их дома, спрятал в сене на конюшне, а поздно вечером, когда не светила ни луна, ни фонари, вынес ее из владений Мигеля Алонсо. Больше я на работу не ходил, и меня вычислили и схватили. Потребовали выкуп у отца, но оружие я им не отдал, сказал, что выкинул в реку. Думаю, они мне не поверили. За мной еще долго следили, но так ничего и не нашли. Вам, сэр, я скажу, где оно лежит, но заплатите мне вперед, пожалуйста.

Николай задумался, зачем ему неприятности, возможно ли будет вывести такое оружие из страны и стоит ли вообще платить деньги такому парню, как этот воришка? Поощрять воров было не в правилах Николая.

– Я подумаю, – сказал Карильский, заканчивая чаепитие. – Если ты хочешь продать его, назови цену.

– Пятьсот фунтов, – тихо пролепетал Каис.

– Пятьсот?! – удивленно и громко повторил Николай и привстал с кресла.

Каис немного вжал голову и согнул спину:

– Двести, сэр, двести. Но не меньше, прошу, это же грабеж!

– Где спрятана винтовка?

– А деньги? – заискивающе произнес Каис.

– Получишь, но сначала я должен видеть оружие.

– Хорошо, – наклонил голову юноша, – пойдемте. Я вас прошу, возьмите экипаж, винтовка длинная, нам не скрыть ее под одеждой.

Матэо восседал на облучке, рядом с ним скрючился подпрыгивающий на каждой кочке худосочный Каис Янсон, в карете сидел сам Николай, ожидая прибытия в указанное Каисом место, где хранилось оружие. Проехали квартал Дубов, свернули на Парковые аллеи, после за окном замелькали уродливые домишки квартала Алхимиков, Дворы Розовых Лилий пронеслись в окне кареты (так назывались казармы военных низших чинов). Карета скользила мимо улиц прачек, увешанных простынями, и выглядели эти простыни, как паруса на корабле, развеваемые ветром. Начались кварталы индийский, латинский, каждый из них отличался своей неповторимой экзотической архитектурой. В испанском квартале карета остановилась. Каис соскочил с облучка, быстро порылся за стеной какого-то сарая и нырнул внутрь кареты с оружием, даже не завернутым в тряпку.

– Вот, – сказал он, потея от страха, и передал винтовку в руки хозяину кареты.

– Трогай, Матэо! – крикнул Николай.

Карета двинулась с места. Оба: и продавец, и покупатель – разглядывали с интересом винтовку, немного запыленную, но тем не менее очень прилично сохранившуюся. Карильский протянул деньги испуганному юноше, не вызывающему у него ни чувства жалости, ни сочувствия, только призрение и отвращение. Получив деньги, Каис покинул карету с гербами на торговой площади. После Карильский велел Матэо ехать в мастерскую к Брунштейну и там передал мастеру винтовку новейшей модели. Йозеф захлопал в ладоши: