Птички в клетках (сборник рассказов)

— Мы с Джорджем целых семь лет до его смерти не спали вместе. Ни о чем не спрашивай, но это правда, клянусь тебе. Я вообще забыла, что это такое. Когда Стивен мне предложил, я решила, что он меня оскорбляет. Сам знаешь, сколько пишут про разных насильников. Я влезла в машину, хлопнула дверцей у него перед носом и оставила его на дороге — ну, не на дороге, а там, где мы были. В общем, взяла и уехала. Оглянулась: он так и стоит. В моем-то возрасте, представляешь? На следующий день — ты-то прекрасно знаешь, как это бывает у женщин, — я была в жутком настроении. Как вернулась домой, давай реветь и звать Джорджа, налила себе полный стакан виски и хожу с ним по дому — рука дрожит, виски льется на ковер. — Она рассмеялась. — Если бы Джордж воскрес, он бы меня за это убил… Ну так вот, выхожу в сад, а в саду Стивен — поверишь? — идет себе от калитки как ни в чем не бывало. Быстро подошел и вежливо так забрал стакан — у меня из него все лилось на платье, — поставил его на землю и вытер мне блузку. Это меня доконало.

Она помолчала и нахмурила брови.

— Конечно, в доме мы не остались, — чопорно заявила она. — Я бы не смогла. Мы поехали в кемпинг. Он там жил. Не знаю, почему я тебе это рассказываю. Это далеко не все.

Она опять помолчала.

— В нашем возрасте любовь — это нечто, а? Когда я увидела тебя с Ровеной в Гиллете, я подумала: надо съездить к нему, поговорить. Ведь мы вроде как товарищи по несчастью.

— Ничего подобного, — раздраженно отозвался он. — Я на двадцать лет тебя старше.

— На тридцать, — заявила она, доставая из сумочки зеркальце. Изучив свою внешность, она резко захлопнула сумочку и уставилась поверх сада на лес, сбегающий в ущелье. Она слушала, не едет ли машина. Он вдруг сообразил, что перестал прислушиваться. Этот разговор доставлял ему удовольствие, несмотря на все подозрения. Общение с Дейзи отогнало тот страх, что пронизывал теперь все, даже деревья в ущелье. Благодаря женщинам природа возвращается на свое место, деревья делаются просто деревьями.

Время останавливается, и над всем властвует одно долгое мгновенье. Он не любил Дейзи, но в ней определенно что-то есть: она внушает соблазнительную иллюзию, что ты в состоянии с достоинством принять брошенный вызов. Живя с Ровеной, он отбросил тщеславие; теперь, с Дейзи, оно вернулось.

— Куда вы ездили с Ровеной в тот день, когда мы встретились? — неожиданно спросила она.

— На утесы.

— Уж не к той ли самой бухте? Туда далеко идти. И сейчас все равно не поплаваешь.

— Именно в бухте, и я плавал, — сказал он. — Ровену, правда, не пустил.

— И слава богу! Значит, не забываешь про старое? — Она холодно усмехнулась. — Надеюсь, ты ей не рассказывал… Молодые, бывает, ревнуют… Помнишь, какая я была ревнивая? Боже, как я рада, что я уже не молодая. А ты?

— Довольно твоего романтизма, Дейзи, — сказал старик.

— От моего романтизма ничего не осталось. Мне их, скорее, жалко — Ровену и Стивена. Значит, ты был у той бухты. Обо мне не думал?

— Я теперь думаю только о смерти, — ответил он.

— Ты всегда был непрост, а ведь, пожалуй, доживешь до девяноста или того больше, ты такой. Я об этом никогда не думаю. Стивена от одной мысли так бы разобрало… Он даже не знает, кем ему быть. На прошлой неделе думал стать пляжным спасателем. Или тренером по теннису. Или певцом! Мы познакомились на пляже. Он жил в кемпинге.

Она обиженно умолкла, потом снова заговорила:

— Ты знал, что у них там ровно в десять отключают свет? И никто не протестует. Как бараны. Я бы взбеленилась. Все разом начинают храпеть. Ну, мы-то, конечно, не храпели! Вообще, мы теперь живем в доме его матери — в кемпинге слишком узкие кровати. Но теперь вернулась его мать. Мы ищем жилье… Я свой дом сдала. Деньги мне очень кстати.

Старик встревожился. Он все еще пытался понять, в чем подлинная причина ее визита. Он хорошо помнил Дейзи: у нее всегда была задняя мысль, какая-нибудь скрытая цель. Он опять нетерпеливо прислушался: не едет ли Ровена? Знаю, чего она хочет, подумал он: здесь поселиться!

— Здесь, к сожалению, вы жить не сможете. Это исключено, — сказал он.

— Здесь, Гарри? — удивилась она. — Что за чушь! Я вовсе не за этим приехала. Да я тебе настолько и не доверяю, — язвительно заключила она.

Тем не менее она внимательно прошлась глазами по окнам и дверям дома, потом окинула взглядом ущелье. Деловито хмыкнув, она перешла на серьезный тон:

— Ты не можешь ее тут запереть. Это скоро кончится.

— Я и не думал ее запирать. Она приезжает и уезжает, когда ей вздумается. На этот счет у нас полная ясность.

— Приезжает и уезжает? Смотря что под этим понимать, — парировала Дейзи с известной проницательностью. — Выходит, это ты ее пленник. Именно так! И у меня то же самое.

— Такая уж штука любовь, — сказал Гарри. — Я только ради нее и живу.

— Именно! Слушай, Гарри, я скажу, зачем я приехала. Когда мы столкнулись с Ровеной в городе, я вроде как стушевалась. Ты не поверишь, но я умею быть тактичной.

Она окончательно посерьезнела.