Птица феникс

Крушинников замолчал, задумался, наморщив лоб. Видимо, он вспоминал тот вечер, когда уголовник, алкоголик и наркоман Бодуля назвал его «нашим человеком»… У Петрухина была масса уточняющих вопросов: когда происходила встреча с Бодулей? Где? При каких обстоятельствах? И т.д., и т. п. Петрухин пока воздерживался от вопросов, понимая, что их время еще придет, а сейчас, когда убийца так легко и неожиданно раскрылся, вмешиваться не стоит. Естественный поток речи – самое убедительное доказательство…

…Так и сказал: наш человек. А я говорю: ваш – не ваш… пустой базар. Есть дело – говори. Нет – я пошел. Аревидерчи, кореша… Но в тот день мне все равно ничего не сказали. А сказали только через три дня: так, мол, и так, есть в Питере серьезный человек, но ему пидорасы кислород перекрывают, деньги вымогают. Даже кликуха у

ихнего главного – Людоед. Секешь, Саня, – Людоед? И нет ему, хорошему-то человеку, никакой жизни от этого Людоеда. Просит он защиты. И готов за это закатить. Я им в лоб говорю: сколько? Сколько ваш хороший человек бабок мне отшершавит? Они опять помялись-помялись и говорят: пять штук. Нормально, думаю, нормально… На всех, говорят. Я: на кого, говорю, на всех? Ну, говорят, типа: на нас, на троих. Я понял, что это идет разводка и сказал: на х…, кореша, нах… Вижу, они малость того, ну, типа, растерялись. А чего ты, говорят, хочешь? Я говорю: за мокруху не меньше пяти тысяч долларов наличными. А остальные расходы – оружие, транспорт, оплата помощника, если, конечно, понадобится помощник, – пусть «хороший человек» сам оплачивает. Они сказали, что я расценок не знаю, тему не секу… А я их – точно! – не знаю. Я прейскурантов в газетке опубликованных не видел. Мне самому страшно: вдруг я палку перегнул, запросил лишку и мне сейчас скажут: аревидерчи, кореш… Но они пошумели, пошумели, потом Бодуля позвонил кому-то и сказал мне: Евгений Борисыч согласен. Получишь свои пять штук… Слышь, дай-ка закурить, братан.

Петрухин слушал монолог убийцы внимательно и спокойно. Зеленцов тоже выглядел спокойным, хотя внутренне он ликовал. То, что рассказывал сейчас Крушинников, железно доказывало вину Бодули, а следовательно, и Митрофана… Двое молодых спортсменов слушали, раскрыв рты. По-настоящему бесстрастной оставалась только видеокамера. Она смотрела на убийцу неподвижным круглым совиным глазом. «Дай-ка закурить, братан», – сказал Крушинников, и Петрухин протянул ему пачку сигарет. Убийца вытащил одну сигарету… Петрухин подумал, что слова, сказанные в самом начале «интервью» («Мотивы моего интервью: желание рассказать правду об убийстве бизнесмена Образцова… Добровольно») не очень вяжутся с видом рук в «браслетах». Петрухин улыбнулся и сказал Зеленцову:

– Дай-ка, Костя, ключики… Снимем с Александра «браслеты».

– А стоит? – отозвался Костя скептически.

– Ты как, Саша, – спросил Петрухин, – глупостей делать не будешь?

– Да уж теперь-то что? – пожал мощными плечами Крушинников.

– Это правильно. – Петрухин повернулся к Зеленцову, взял маленький, примитивный ключ от наручников.

Когда «браслеты» разомкнулись, Петрухин передал их Косте и, обернувшись обратно к убийце, щелкнул зажигалкой. Крушинников с удовольствием затянулся и начал массировать запястья.

– Ну как, – сказал Петрухин, – ты готов?

– Готов.

– Продолжим? – спросил Дмитрий, щелкая зажигалкой.

– Продолжим, – ответил Крушинников… И свет для Петрухина погас.

***

– Зубы целы, – сказал Зеленцов. Петрухин тяжело потряс головой и сел в кресле. Первое, что он увидел, был Крушинников – на полу, в наручниках, без сознания.

– Что это было? – сказал Дмитрий совершенно глупую фразу. Он уже и сам догадался, что это было.

– Это был Сашенька Крушинников, – зло сказал Зеленцов. – Сольное выступление.

– Извините, Дмитрий Борисыч, – сказал Саша-боксер, – не углядел я. Отвлекся на секунду. А он…

– Ладно… я сам виноват, – самокритично признался Петрухин и потрогал языком внутреннюю сторону разбитой губы. Поморщился. – На пленке-то видно, как он меня уделал?

– Не знаю, – буркнул Зеленцов. – Разбил урод камеру… не работает.

– Хреново, – сказал Петрухин. – Я думал дописать допрос здесь, а теперь придется везти его в Питер… Хотя, конечно, можно купить новую камеру. Что думаешь, Костя?

Крушинников застонал, и все посмотрели на него.

– Лучше, – сказал Зеленцов, – доставить урода в Питер. Проведем очную ставку с Бодулей.

Убийца открыл глаза. Петрухин протянул ему открытую бутылку водки и сказал:

– Пей.

После короткого сопротивления Крушинников обхватил бутылку руками и прильнул к горлышку. Его заставили выпить бутылку водки и еще граммов сто коньяку. Больше он не осилил – поплыл.

– А не помрет он от такой дозы? – с опаской спросил Виктор.

– Не помрет, – ответил Зеленцов. – Живучий, гад.

Так, в состоянии глубокого алкогольного «наркоза», Крушинникова повезли в Питер.

Глава шестая ВОР ДОЛЖЕН СИДЕТЬ В ТЮРЬМЕ

Купцов: