Птица феникс

Убой — это, в конце концов, способ «расплатиться» с кредитором, который ссудил вам деньги в долг.

Убой многолик, но имеет много общих черт. Одну из них мы уже назвали: корысть. Почти никогда в России не убивают из мести или из «политических соображений». «Базар за политику» — блуд словесный. Даже если жертвой становится сотрудник милиции, прокуратуры, суда… или журналист с очень известной фамилией… или «трибун народный» — ищите корыстный интерес. Почти всегда найдется какая-то фирма, газета, завод, которым покойничек тайно владел… или имел там долю. Или «консультировал» их хозяев. Или просто с ними «дружил» и иногда получал от них «сувениры»… О, эта дружба наших политиков с бизнесменами! Она взаимна и глубока. Так глубока, что зачастую ее невозможно доказать процессуально. Все признаки этой «дружбы» в виде элитных квартир, особняков, дорогих автомобилей и норковых шуб жен и любовниц — налицо… хотя в налоговой декларации фигурируют только жалкие официальные тысячи. Но все равно после смерти покойного звучат скорбные голоса об убийстве «из политических соображений»… Большое дело — дружба! Дорогого стоит.

Убивают, как правило, «чужие». Но заказывают «свои». Заказчик всегда рядом. Не обязательно на виду, но рядом. Он может стоять в глубокой тени, но он рядом. Он среди тех, с кем покойный вел дела, пил водку, ходил в баню… среди тех, кто стоит у гроба, рядом с вдовой.

Это вам подтвердит любой опер или следак из оперативно-следственной бригады, занимающиеся раскрытием заказухи.

А почему же, спросит любознательный читатель, так туго раскрываются заказные убийства, ежели заказчик всегда рядом и почти на виду? А если наш читатель не только любознательный, но и сердитый, он скажет: совсем не раскрываются…

Мы попытаемся ответить. Во-первых, дорогой наш сердитый читатель, ты не прав — они все-таки раскрываются. Да, тяжело, да — туго, но раскрываются… Тысячи ментов по всей России теряют свое здоровье, случается, что «ломают карьеру», но работают и поднимают эти дела. Мы по привычке костерим милицию, говорим: «совсем менты мышей не ловят», не замечая в потоке криминальных сводок сообщения о задержаниях и киллеров, и заказчиков. Есть на этот счет статистика… мы не будем тебя ею утомлять.

Так почему же все-таки так туго раскрываются заказухи? Во-первых, потому, что киллер не хочет быть раскрытым. Это только на бытовухах, совершенных «после совместного распития алкогольных напитков», убийца оставляет отпечатки пальцев, личные вещи {Был случай, когда один орел оставил на месте убийства «Справку об освобождении». Вышел, неделю погулял и убил приятеля} или кровавый след, ведущий в соседнюю квартиру. Киллер следов не оставляет…

А во— вторых, довольно часто раскрытию убийства препятствуют… сами скорбящие родственники и компаньоны покойного. Как так? А вот так. Именно им -родным и компаньонам — есть что делить и есть что скрывать. Не всегда, но часто… А следаку для раскрытия нужен мотив. Он бьется как рыба об лед, он гоняет оперов и требует отработать ближний круг покойного. Ему нужно выяснить подробности скрытой жизни жертвы: как и с кем воровал? С кем делился? Кому взятки платил? Как крысятничал {утаивать долю, обманывать своих}? С кем конфликтовал, а с кем — наоборот — водку пил, к девкам ездил? Кто у него любовница? У кого занимал или давал в долг? У кого кокаин брал?

Много у ментов вопросов. И все, как правило, неприятные… Ведь никогда, сука ментовская, не спросит о заслугах покойного перед Родиной… Вот если бы он, урод, поинтересовался тем, как наш павший герой безвозмездно передал детскому дому сто кэгэ детского питания (оно, правда, просроченное было), — тогда, конечно, ему бы рассказали. Так нет! Он же, козел, все ерунду какую-нибудь спрашивает: какие отношения связывали вашего мужа с авторитетом Икс? Кто подарил ему штучной работы карабин «Сайга» с инкрустированным прикладом? Какова стоимости этого подарка? Что означают счета за длительные телефонные разговоры с Тель-Авивом? Что вы можете сказать по поводу фотографии, где ваш муж запечатлен в обществе Глобуса и Япончика?

Он, мент этот хитрожопый, все лезет со своими пакостными вопросами. Куда ты лезешь, ментяра? Кто ты такой? Получаешь зарплату в стошку баксов, живешь в «хрущобе» — сиди и не рыпайся. Вошь ты, таракан… таких вообще на порог приличного дома пускать нельзя. Я вот вашему начальнику позвоню — тебя мигом на место поставят… И звонят. И жалуются. И клевещут. Как только чувствуют, что следак зацепился за верный след, — звонят. Потому что «может пострадать доброе имя покойного»… А может еще и пострадать «доброе имя родных». А может и вообще статься, что родные из категории свидетелей перейдут в совсем иное качество. Прецеденты известны.