Птица и охотник

Ог не двигался, смотрел прямо на дракона. И – странное дело – тот тоже не двигался. Наоборот, его крылья обмякли, голова стала клониться вниз, из пасти вывалился язык, как будто надхегу не хватало воздуха. Вот дракон опустился на передние лапы – просто рухнул с грохотом и неприятным хрустом. Мотнул еще раз головой, издал низкий и какой-то жалобный рык. Еще больше вывалил язык, и Птица могла бы поклясться, что в голосе надхега слышалась мольба. Ог по-прежнему не двигался, и факел в его вытянутой руке горел яростно и беспокойно.

Травка вдруг задрожала всем телом, мотнула головой, ударила Птицу по подбородку, вцепилась ей в шею и резко выгнулась дугой так, что чуть не вывернула девушке обе руки.

Припадок у Травки! Только этого не хватало! Птица торопливо положила выгибающуюся и машущую ногами и руками малышку на землю, беспомощно крикнула:

– Еж!

Но тот умотал вперед и ничего не слышал. Вот же дурак!

Травка мотала головой так, что мелкие осколки кирпичей впивались ей в щеки, брови и запутывались в волосах. Но все это было очень плохо видно, потому что светил только факел Ога, а Еж со своим факелом был где-то впереди, в темноте, и виделся лишь небольшой фигуркой в свете оранжевого огня.

На губах у девочки показалась пена, малышка стала извиваться всем телом. Птица не смела читать заклинание, Ог ведь запретил. Напугал, сказал, что духи после все заберут у нее. А тут еще и эти клятые драконы… Что же делать, дери всех зменграхи, что же делать? А вдруг Травка умрет, и вместе с ней умрет и она? Ведь именно это сказал охотник, именно это!

– Еж! – еще громче закричала Птица и вдруг с пугающей ясностью поняла, что кричать надо иное имя.

Есть другой человек, который может помочь и который обещал это сделать. Девушка обернулась и, вложив в голос всю свою силу, закричала:

– Ог! Помоги нам, Ог!

Хозяин обернулся всего на один миг. Факел в его руке чуть дрогнул, и надхег, почти распластавшийся на земле, поднял морду и, коротко рыкнув, схватил охотника за запястье. Тот поднял факел и ткнул им в полуприкрытый драконий глаз. Пасть надхега раскрылась, и огромное животное, издав резкое рычание, улеглось на пол, всхрапнуло и испустило дух. Из его горла полилась черная кровь. Ог пнул ногой мертвую тушу и, прижимая к груди раненую руку, подбежал к детям. Опустился на колени рядом с бьющейся в судорогах малышкой, сунул Птице факел и молча положил здоровую руку на лоб девочки. Поморщился.

Одежду охотника заливала кровь из разодранной руки, на лбу обозначились суровые складки, и в глазах не осталось ни капли добродушия. Только холодная ярость, от которой Птицу бросило в дрожь. Но Травка вдруг обмякла и успокоилась. Ладонь Ога все еще лежала на ее голове, легко и медленно поглаживая и успокаивая малышку.

– Вот и все, – проговорил наконец Ог, и голос его звучал устало и тихо.

Но оказалось, что это еще не все. Впереди закричал Еж и прибежал сам, без факела и своей лошади. За ним появилась лошадка Птицы, испуганная, фыркающая и дрожащая.

– Там впереди тоже надхеги! Они съели мою лошадь! – сообщил парень.

– Сколько их? Ты видел? – коротко и зло спросил Ог, все еще оставаясь на коленях перед Травкой.

– Двое. Я видел двоих. – Еж трясся и постоянно озирался. Факел, видимо, он выронил, потому за его спиной оставалась только темнота, живая и голодная. Темнота, полная драконов.

– Ладно, тогда будем уходить. Найдем другой проход, тут их много. Птица, бери Травку на руки, я сейчас не смогу нести ее. Быстро давайте, хватит дрожать.

Как ни странно, но девушка вдруг перестала бояться. Ужас и тревогу будто рукой сняло. Она подхватила малышку и велела Ежу:

– Бери поводья моей лошади!

Тот схватился за поводья так, будто это была спасительная веревка, ведущая наружу, к дневному свету. Ог свистнул, и его лошадь и псы тут же оказались рядом. Подняв факел, охотник осветил им боковые стены, свернул в первый же темнеющий узкий проход-арку и позвал за собой Птицу и Ежа.

#24. Птица

И вот они пробираются через узкий коридор, настолько тесный, что достаточно протянуть руку, и сразу же достанешь до потолка. Воздуха здесь было мало, но откуда-то спереди тянуло сыростью и прохладой.

– Видимо, река где-то в той стороне, – пояснил охотник. – Проход, куда мы должны были завернуть, выводил напрямую к нужному нам туннелю, а потом к реке. Мы бы за пару дней добрались до Каньона Дождей. А куда теперь попадем, не знаю.

Ог на ходу замотал раненую руку какой-то тряпкой и теперь держал поводья своей лошади. Вороная его оставалась совершенно спокойной, будто ее хозяин чуть ли не каждый день сражался с драконами в мрачных подземельях. Лошадка Птицы нервничала и фыркала, временами отказываясь идти, что создавало дополнительные трудности. Травка, обмякшая и пришедшая в себя, теперь изо всех сил держалась за плечи девушки, крепко сжимая края ее туники.

Внезапно коридор закончился широкой лестницей, уходящей вниз крутым винтом. Ог остановился, посветил на нее факелом и задумчиво сказал: