Птица. Каньон дождей

Третий труп лежал скорчившись около кострища. Колени поджаты к груди, вместо лица — жуткое месиво. Зверье даже пальцы на руках умудрилось отъесть. А четвертый сидел, прислонившись к дереву. Голова опущена на грудь, руки сложены на животе. Ни стрел, ни отрубленных конечностей, ни дырок в доспехах — а все четверо были в тханурских кольчугах, в кожаных доспехах, в добротных сапогах.

Воняло от них так, что Птица ругнулась и закрыла нос и рот плащом.

— Вот это уже не Загуис, — неожиданно весело сказал Саен, — это, Птица, красная лихорадка. От нее пощады не будет. Эти четверо даже до города не добрались. Наверняка чуть дальше будут еще трупы. Что-то думается мне, что мы двигаемся в правильном направлении. Но порасспросить нам не доведется никого, эта зараза не оставляет после себя свидетелей.

— А если мы…

— Не заразимся. Я могу это останавливать, да и ты тоже. Вспомни Лаика…

Птица облегченно опустила плечи. Конечно, она же не так давно сама исцелила мальчика!

Поляну объехали стороной, спустились к дороге, размытой дождями. Кое-где попадались брошенные щиты и копья. Поломанная телега, погрузившись в грязь спицами без колес, темнела грустной громадой. Люди, видимо, пытались бежать из этих мест. И эти люди были воинами.

А дальше, в низине перед Саеном и Птицей открылось идеально круглое пепелище. И несколько трупов воинов, которых хоронить, видимо, было некому. Торчали из земли почерневшие трубы — все, что осталось от домов. Горелый остов когда-то высокого и мощного дерева поднимался в самом центре черного круга. Тихо и страшно было в этих местах, и Птица слишком сильно ощущала ледяное дыхание смерти. Пришли на память знаки с обелисков на Кургане Мертвых Магов — видать, не зря они с Саеном их встретили. Везде в этих местах попадается смерть. Загуис, погибшие от красной лихорадки воины, а теперь вот, выжженная деревня…

— Попытка остановить эпидемию, — пробормотал Саен.

Он нахмурился, сжал губы. Скорбь его буквально хлестнула Птицу, она вздрогнула и вперила взгляд в пепелище. Только сейчас ее вдруг озарила мысль, что здесь, именно здесь погибло множество людей. Больных или нет — сейчас уже и не важно. Нижнее Королевство не принимает помощи от Каньона или от Суэмы, чтобы показать всем, что они могут сами распоряжаться своими подданными и сами могут решать — кому жить, а кому умереть.

— Ты их видишь? — негромко спросил Саен. Ветер отнес его слова в сторону, и Птица больше догадалась, чем разобрала то, что он произнес.

— Кого? — задала нелепый вопрос и тут же тихо ойкнула от страха.

Черными тенями тянулись от пепелища Невидимые. Небольшие, худенькие духи с полыхающими ехидством маленькими глазками. Рассмотреть их как следует не удавалось, да и не хотелось. Отводя взор, Птица попыталась составить мысли так, чтобы Саен мог ответить без ее вопроса. Что это за тени? Почему они тут, и почему их так много?

Саен молчал. Тогда Птица подумала снова, но ответа не было.

— Саен, — позвала она.

Тишина. И Птица догадалась, что он молиться. Губы еле шевелились, но слишком яростной, слишком горячей была эта молитва, если даже слова Птицы остались незамеченными. Такого еще не было ни разу.

— Создатель, помилуй, — забормотала Птица, чувствуя, что и ее молитвы будут кстати. Только разве поможешь уже погибшим?

— Надо остановить эту эпидемию, надо найти ее источник.

— Думаешь, это колдовство?

— Скорее всего. Посмотри вон туда, видишь следы на пепелище? Если смотреть оттуда, где мы с тобой стоим, с высоты — получаются серые, более светлые круги. Четыре круга, и само пепелище — как круг. Ты знаешь, что это? Четыре круга, которые заходят один на один. Знаешь, что это?

Птица мотнула головой и растеряно глянула на Саена.

— Барабаны Мгамга. Есть такой бог. Вы разве не слышали о нем в Линне?

— Мгамга, бог рыжего леса… Я знаю, я слышала…

— Его служители и владеют болезнями. Есть у них такие способности. Это они накладывали колдовство огня, уничтожающего хворь, потому на пожарище и остались круги — знак Мгамга.

— Мы их найдем?

— Нет, их найти трудно. Но мы можем найти того, кто воспользовался их колдовством. Сами по себе они ничего не делают. Вернее, просто так не делают, это не в их правилах. Они берут немалую плату за свое колдовство.

— Как же мы найдем того, кто заказал им… то есть… мы даже не знаем, кого ищем…

— Колдовство — как ниточка, протянутая к своему хозяину, а от того — к Невидимым. За любым колдовством стоят Невидимые. Вот они и приведут нас к хозяину. Мы просто последуем за ними.

Более светлые круглые разводы на пепелище еле проступали, словно выпуклые горки. Местами в них попадались трубы и остатки стен — но не слишком часто. И в самом центре — остов огромного дерева, не раскрошившегося, не обуглившегося до пепла в огне. Мрачным напоминанием о тех, кто когда-то тут жил, жутким обелиском казался пустой ствол, лишенный и веток и листьев.