Птица колибри зимы не боится

— Все-таки попрошу ваши документы.

Митя поморщился и полез в пухлую кожаную визитку. «Теперь он меня возненавидит!» Я в панике рылась в сумочке, никак не находя паспорт.

Наконец он нашелся. Милиционер, внимательно изучив наши документы, строго спросил:

— Он кем вам приходится?

— Будущим родственником, — опередил меня с ответом Митя.

— А-а, жених, — маслено улыбнулся старший лейтенант.

— Да нет, понимаете, жених не он, а его сын, — сбивчивой скороговоркой зачем-то начала объяснять я.

Глаза у старшего лейтенанта стали квадратные.

— Его сын ваш жених? — переводя взгляд с Мити на меня, а затем на мой паспорт, спросил представитель закона.

— Не мой, а моей сестры, — продолжала втолковывать ему я. Мне почему-то тогда представлялось чрезвычайно важным, чтобы он правильно понял ситуацию.

— Младшей сестры? — зачем-то решил уточнить милиционер.

— Ну не старшей же, — ответила я.

— У вас, значит, и старшая есть? — кажется, его всерьез озаботило количество моих родственников.

— Нету, нету у меня старшей! — меня вдруг начало охватывать раздражение. — И вообще, какое ваше дело?

— Да, собственно, никакого. — Он вернул нам документы. — Я просто так, от чистого сердца. Вы уж так, знаете, поосторожней… отношения выясняйте. Ладно. С новосельем вас.

Козырнув, он удалился. Мы, как стояли возле машины во время разговора с ним, так и застыли. Вернее, застыла я. Митя корчился от хохота.

— Вы не знаете, при чем тут новоселье? — полюбопытствовала я.

Митя, беспомощно махнув рукой, залился хохотом сильней прежнего. И я, не выдержав, последовала его примеру. Смех у моего будущего родственника оказался тоже точь-в-точь как у моего Мити. И действовал на меня с той же заразительностью.

— А он ведь наверняка нас за жениха с невестой принял, — вытирая слезы с глаз, сказал Митя.

Он произнес это уже без смеха, наоборот, совершенно всерьез. Я пришла в замешательство. К счастью, он не стал развивать тему и, нагнувшись, начал собирать с пола тетради.

— Я их все-таки положу на заднее сиденье. Не понимаю, чего вы сопротивлялись?

— И сама не пойму. — Я пожала плечами.

Он перелистнул страницу одной из школьных тетрадок.

— О! Образ Катерины из «Грозы»! Неужели это все еще проходят?

— Проходят, — подтвердила я.

— Никогда не понимал эту Катерину, — выуживая из-под сиденья пирожки-творожки, продолжал он. — По-моему, если любишь, не надо ничего бояться. Сбежала бы и была бы счастлива.

Лица его, когда он это говорил, я не видела. Лишь уши у него покраснели. Правда, возможно, из-за того, что он нагнулся. Тон, однако, показался мне многозначительным, и я ломала голову, к чему он принялся обсуждать несчастную Катерину из пьесы. Кстати, Катерину! Меня как ударило. Однако, сумев взять себя в руки, я выкрутилась:

— Значит, вы, Митя, мыслите как большинство моих нынешних учеников. Они в основном про «Грозу» пишут: «Не вижу, в чем проблема».

Митя наконец вылез из-под сиденья и сел за руль.

— Благодарю за комплимент, Катя. Теперь могу не сомневаться, что я вполне молод и современен.

По пути наш разговор перешел на обсуждение предстоящей свадьбы Ольги и Ярика. Я все пыталась задать наводящие вопросы, ибо по-прежнему не была до конца уверена, кто передо мной. Однако мы слишком быстро доехали до моего дома, и мне удалось выяснить лишь одно: Митины родители некоторое время назад умерли. И все. Больше я ничего не успела спросить.

Оставив машину перед моим подъездом, он предложил донести до квартиры тетради и пирожки-творожки, лежавшие на заднем сиденье. Прекрасный предлог, чтобы зазвать его домой и продолжить начатый разговор. Я уже собиралась согласно кивнуть, но в последний момент сообразила, что в квартире может оказаться Ольга, и неизвестно, как она воспримет наше появление вместе с Яриковым отцом. Да и не выяснишь при ней ничего. И я торопливо проговорила:

— Что вы, не надо. У меня еще один пакет есть.

Мне показалось, что он разочарован. Впрочем, он тут же вылез из машины и начал сосредоточенно помогать мне. А потом, когда я уже протянула ему руку для прощания, спросил:

— У вас мой телефон есть?

Я помотала головой.

— Не догадался в прошлый раз оставить, — продолжал он. — А нам сейчас с этой свадьбой постоянный контакт потребуется. И вы мне свой мобильничек оставьте.

Я продиктовала свой номер. Он тут же занес его в память своего телефона, а мне протянул визитную карточку.

— Тут и мобильный, и рабочий. Ну и, конечно, домашний. Но его-то как раз вы, наверное, знаете.

Я покраснела. Если бы он догадался, как и с какой целью я его выяснила! К счастью, он не заметил моего замешательства, ибо уже садился в машину.

— Так что, Катя, если какие вопросы, я вам буду звонить. И вы звоните, не стесняйтесь.

На карточку я взглянула только дома. У меня перехватило дыхание. Там черным по белому значилось: «Иванов Дмитрий Сергеевич». Больше ни в какие совпадения я не верила. Это был мой Митя!

Теперь меня волновал другой вопрос: почему у Ярика другая фамилия? Митин ли он сын? Выяснить это мне было чрезвычайно важно. И я в тот же вечер принялась расспрашивать Ольгу.

Сестра моя мигом насторожилась:

— Катя, ты о чем?