Птица-лира

– Итак… – Но сразу же к ней вернулось то неприятное чувство, которое преследовало ее весь день рядом с Лорой: непонятно, что говорить, как себя вести, она терялась и не могла ни заполнить паузу в разговоре, ни сформулировать мысль. Разумеется, ей необязательно дружить с Лорой, она всегда предпочитала знакомиться с героями своих фильмов перед камерой, а не в реальной жизни, может быть, потому-то и нервничает в обществе Лоры. Как завзятый курильщик, который не знает, куда деть руки без сигареты, как музыкант, чувствующий себя голым на сцене без гитары, быть может, Бо утратила способность общаться с людьми без камеры – если такая способность изначально была, говорила она себе.

И еще одна особенность Лоры, помимо ее способности воспроизводить голоса всех дохлых животных в мясном отделе, смущала Бо: этот внимательный взгляд. Бо терпеть не может это ощущение – быть объектом наблюдения, а Лора впитывает все, до мельчайшей детали. Стоит Бо вздохнуть, и Лора повторит за ней. Бо словно сама оказалась в свете рампы, мучается клаустрофобией. Для нее естественно быть наблюдателем, а теперь роли перевернулись, и это для Бо кошмар: слишком пристально приходится всматриваться в саму себя.

Вот и сейчас Лора смотрит на нее, будто в душу пытается заглянуть. Нужно рассказать ей про успех на YouTube, сказать, куда они двинутся сейчас, составить план, но как же неуютно под взглядом этих зеленых глаз! Эти глаза уже подметили воздушный поцелуй, который послал ей Джек, – и посмотрели на Бо вопрошая. Они видят, что Бо улыбается, что Бо охотно флиртует с Джеком. Все то видят, чего Лоре вовсе не следует видеть, – а то, что Бо хотела бы ей предъявить, не замечают.

– Пойдем в гардеробную, переоденешься? – устало предложила Бо.

Глава двадцать вторая

В тот вечер после представления Соломон, Бо и Лора никак не могли прийти в себя. Словно не иссякал выброс адреналина. Соломон и Бо с компьютера и смартфона шерстили соцсети, собирали отзывы о выступлении Лоры. Сама Лора, прикорнув на диване, чашку за чашкой пила травяные чаи, совершенно ошеломленная такой реакцией неведомых ей людей. К полуночи количество просмотров перевалило за двести тысяч, и о новом чуде сообщили в интернет-новостях под простым заголовком «ЛИРОХВОСТ».

За ночь этот сюжет разросся и распространялся все быстрее. Соломон улетел в Швейцарию еще до того, как Лора проснулась наутро, и без него она почувствовала себя окончательно сбитой с толку. В интернете ажиотаж все разгорался. Сидя в четырех стенах наедине с Бо, Лора беспомощно следила за тем, как стремительно меняется ее мир, – притом что с ней самой вроде бы ничего и не происходило.

В следующие дни Лора не раз просила Бо сходить прогуляться, но Бо твердо вознамерилась укрыть ее ото всех, на улице она превращалась в параноика, то и дело оглядывалась через плечо, подозрительно щурилась на парочки, вскидывавшие телефон, чтобы сделать снимок, и на тех, кто проверял в телефоне почту – а вдруг они тоже снимают. Страшно она была напряжена, и Лора не могла толком понять, что именно она защищает: ее или свой будущий фильм. По нескольку раз на дню Бо включала камеру и принималась расспрашивать, что Лора чувствует и как воспринимает новую жизнь, но Лора вовсе не чувствовала никакой новой жизни: как она могла ее почувствовать, просиживая взаперти? Все, что ей было известно об этой якобы новой жизни, сводилось к тому, что читала ей Бо, – к записям в соцсетях, газетным статьям. К словам, которые произносили неизвестные ей люди.

Они выходили на прогулку вдоль реки, в затишье, и на третий вечер Бо снизошла и согласилась пойти на мюзикл в театре через дорогу – тот самый, откуда на глазах Лоры каждый вечер высыпали зрители с широкими улыбками на лицах. Но во время представления Лора, сама того не замечая, начала воспроизводить голоса и звуки, что вызвало ожесточенную полемику между охранником и Бо, – и в результате Бо, не дожидаясь антракта, увела Лору домой.

– Извини, извини, – бормотала Лора, кутаясь в кардиган – вечерний ветерок показался ей неожиданно холодным. Они сразу пошли домой, она чувствовала себя как наказанный ребенок.

– Все в порядке, – заявила Бо, но напряженный голос противоречил словам. – Хочешь суши? – добавила она. Ресторан был у самого дома, и Лора бы не отказалась от ужина, однако тон Бо ясно говорил: на сегодня с нее хватит.

– Нет, я сыта. – В животе у нее громко заурчало. А может быть, и не в животе. – Лягу пораньше спать.

Снова рано спать. А Бо конечно же удалится к себе в спальню с ноутбуком. Она из своей комнаты почти и не выходила после отъезда Соломона, как будто боялась остаться с Лорой наедине.

Бо кивнула, довольная. И, войдя в квартиру, поступила в точности как Лора и ожидала. Сказала «спокойной ночи» и ушла к себе, тихо притворив дверь.

Лора вышла на балкон и стала смотреть на мир внизу.