Птица малая

– Это о том, что Земля не представляет собой ничего выдающегося, молекулу ДНК создать относительно просто, и жизнь обильно представлена во Вселенной.

– Боже мой, – вздохнула Энн, – какое падение. А мы только что считали себя центром Вселенной, и вот оно как оказывается! Еще одна группа разумных созданий. Гм-гм-м.

С ехидным удовольствием на лице она обняла Эмилио за плечи.

– И кого же, по твоему мнению, святой отец, Бог любит больше: их или нас? Или, ух, какой вариант. Соперничество разумных рас! Какие теологические последствия, а, Эмилио!

Сандос, раз за разом проигрывавший музыку, все более понимая ее строй и находя новые схемы, внезапно застыл. Однако прежде чем он успел что-то произнести, Энн спросила:

– Джим, ты сказал, что эта музыка пришла к нам с альфы Центавра. Что представляет собой эта система?

– Она сложная. Состоит из трех звезд. Желтой, во многом похожей на Солнце, и двух других, красной и оранжевой. Ученые много лет видели в этой системе отличного кандидата на обладание планетами. Однако разобраться в конфигурации тамошней планетной системы при наличии трех светил достаточно трудно, и, я думаю, задача эта всегда считалась не стоящей усилий. Черт побери, да она теперь станет насущной.

Дискуссия продолжалась еще какое-то время. Джордж, Энн и Джимми экстраполировали, делали выводы и спорили. Погрузившийся в задумчивость Эмилио вновь обратился к музыке, негромко проиграл запись еще раз, после чего отключил воспроизведение.

И только София не высказывала своего мнения о музыке или о возможных качествах певцов, но когда разговор окончательно выдохся, она спросила:

– Мистер Куинн, а каким образом вам пришло в голову пропустить сигнал через аудиоконтур?

Взволнованный Джимми успел позабыть все смятение, владевшее им вчерашним вечером, и чувствовал себя теперь слишком уверенно, чтобы вспоминать о нем.

– Дело в той музыке, которая была вчера вечером, – сказал он ровным тоном. – Еще в университете я подрабатывал тем, что оцифровывал старые записи из советского архива. Сигнал показался мне похожим на музыкальный. Поэтому я решил попробовать.

– Можно ли сказать, что вы воспользовались своей интуицией?

– Наверное да… меня осенило.

– А мог бы другой астроном опознать музыкальный сигнал и прийти к тому же самому выводу?

– Трудно сказать. Возможно. Впрочем, конечно, – кто-то в итоге мог бы заметить это.

– А как по-вашему, означает ли это, что система ИИ должна пропускать все сигналы через акустический блок, чтобы выделить подобные передачи?

– Только для того, чтобы исключить их внеземную принадлежность, – согласился Джимми. – Понимаете ли, мы всегда ожидали уловить цепочку цифр, какую-нибудь математическую последовательность. Думаю, я и сам предположил бы, что похожий на музыку сигнал определенно имеет земную природу. Помните? Как вчера.

От души зевнув, он поднялся на ноги и потянулся, для чего потребовалось, чтобы Энн шарахнулась в сторону, а Джордж забился в угол.

– Точнее, уже позавчера. Приняв похожий на музыку сигнал, я решил бы, что он имеет земную природу. Если бы я посчитал сигнал внеземным, то никогда не стал бы пытаться прочесть его через аудиоконтур. Не знаю почему, но мне всегда казалось, что музыка и внеземной разум не имеют ничего общего.

– Да, странно, не правда ли. Я и сама бы так посчитала, – бесстрастно произнесла София, все крутившая металлический браслет на запястье.

Троекратный незачет. Значит, ей будет уже тридцать семь или тридцать восемь. Это не вечность. Безумно было так рисковать.

– Мистер Куинн, ваша работа выиграла. Моя система не заметила бы этот сигнал. Я рекомендую отозвать проект. Я могу автоматизировать сегменты работы, связанные с запросом и возвратом. И координацию схемы. На это потребуется два или три месяца.

– А не могли бы… не могли бы мы слетать туда, если бы захотели? – произнес Эмилио, нарушая молчание, воцарившееся после ее реплики. – То есть, если бы мы захотели, наверное, нашлась бы дорога туда.

Остальные смотрели на него пустыми глазами, обдумывая незавидное положение, в которое попала София.

– Мы могли бы воспользоваться метеоритом… ну, то есть астероидом, так? – поправился он, глядя прямо на Софию. – Ну, как теми деревянными корабликами, на которых люди переплывали Атлантику в шестнадцатом веке.

Сначала только София поняла, к чему он клонит.

– Да, – сказала она, радуясь тому, что он отвлек ее от неприятных мыслей. – На самом деле астероид – это неплохо. Горняцкие общежития на астероидах устроены достаточно комфортабельно…

– Да, конечно, – согласился Джордж. – У тебя уже есть массдрайверы и кокон жизнеобеспечения. При достаточном размере астероида его веществом можно питать двигатели. Мы уже делаем это в небольшом масштабе, когда перегоняем скалы из пояса астероидов на орбиту Земли. Я уже давно думал, что, располагая достаточно большим камнем, можно лететь куда угодно. Просто у нас не было причин покидать Солнечную систему.

– Но теперь есть, – проговорил Эмилио.

– Теперь есть, – согласился Джордж.

– Я что-то пропустила? – спросила Энн. – Что вы говорили насчет астероидов?