Птица-пересмешник

— Прекрасно, — сказал Кинги. — На этом наша встреча заканчивается. Месяца через два, когда у профессора Друма будут готовы результаты исследований, мы соберемся снова.

Он встал и повел Ганнибала и Питера к себе в апартаменты, а многоголосое взволнованное сборище двинулось к выходу. В кабинете Кинги уже был приготовлен термос с напитком «Оскорбление Величества». Кинги молча разлил угощение по стаканам, и все трое подняли первый тост.

— Итак, — сказал Кинги, глотнув кокосового молока, обильно сдобренного спиртным, — благодарите Бога за свою мудрость, Ганнибал! Похоже, сработало.

— Не надо переоценивать, — сказал Ганнибал. — Это дало нам долгожданную возможность перевести дух, но не более того. Переселение целого леса омбу выльется в астрономическую сумму, и при этом весьма вероятно, что птицы будут страдать, а то и перемрут по той или иной причине, если их вывезти из долины. В общем, дело может оказаться неподъемным. Но в нашем распоряжении несколько недель на обдумывание альтернативного пути — полагаю, это весьма ценно.

— Представляю, как Друм обрадуется, — сказал Питер. — Его хлебом не корми, только дай ответственное задание.

— Вот именно, — сказал Ганнибал. — Как только допьешь, скачи на поиски Друма и тащи ко мне.

— Сейчас, — сказал Питер, заглотнул питье и встал из-за стола. — Если он у себя, я доставлю его к вам на дом через полчаса. О’кей?

— Идет, — сказал Ганнибал. — Только прежде дай мне пропустить еще стаканчик этого убийственного королевского зелья.

Когда Питер докатил до крохотного домика на окраине столицы, где поселился Друм, его сердечно встретила хозяйка — полная немолодая зенкалийка, сообщившая, что Друм ушел накануне, захватив с собой сумку для коллекций и провизию в дорогу, и не вернулся до сих пор.

— Не знаете ли, куда он умотал? — спросил Питер.

— Не знаю, сэ’. Моя никогда не знать, куда он уходит, — сказала зенкалийка, шевеля в пыли пальцами ног. — Масса Друм никогда не ставит моя в известность, куда он уходит.

— Вы говорить, что он взял с собой полно каклет?

— Да, да, я ему нажарить полно каклет на дорогу.

— Значит, он мог уйти на два-три дня?

— Нет, сэ’, — твердо сказала дама. — Он взял каклет самое большее на два день, сэ’.

«Остается одно — оставить ему записку», — подумал Питер.

— Проводите меня в комнату масса Друм, мамочка. Я написать грамота для масса Друм, а когда он вернется, вы ему передать.

— Моя слышала, сэ’, — сказала хозяйка и повела его в комнату Друма.

В отличие от внешности Друма, его обиталище, к удивлению Питера, выглядело безупречно. Комната была уставлена полками со справочной литературой, толстыми папками, на каждой из которых были аккуратные наклейки, рядами банок и клеток из металлической сетки, где томились различные насекомые; на столе стоял большой блестящий микроскоп, снабженный оборудованием для микрофотографии; всему было скрупулезно отведено свое место. Найдя на столе блокнот, Питер написал Друму краткую записку с просьбой безотлагательно явиться в дом Ганнибала и передал ее хозяйке, которая для надежности засунула ее между своими огромными грудями и заверила, что передаст ее Друму без всяких промедлений, когда он возвратится.

Вернувшись к Ганнибалу, Питер, к своему удивлению, обнаружил, что тот проводит пресс-конференцию. На широкой веранде были расставлены полукругом стулья, на которых восседала пишущая и телевизионная братия. Все жадно хлестали большими стаканами крепкие напитки и не менее жадно внимали Ганнибалу.

— Итак, джентльмены, вам должно быть ясно, что обретение вновь птицы-пересмешника и дерева омбу является одним из важнейших открытий в области биологии в нынешнем столетии. Возможно, оно сделало бы честь любому столетию; в конце концов, боги возвращаются к нам не каждый день.

— Чем были вызваны беспорядки? — спросил корреспондент газеты «Таймс» Хайбери, чье лицо расцвело пурпурным румянцем вследствие жары и Ганнибалова гостеприимства.

— С исторической точки зрения… — начал Ганнибал, но тут его взгляд упал на вернувшегося Питера. — А, это ты, Питер! Присаживайся к нам, налей стаканчик — видишь ли, я желаю, чтобы журналисты и телевизионщики немного набрались… немного набрались от меня правды и культуры. Сам видишь, какую борьбу я веду за это! Ну, да ничего страшного. Просто одна из обязанностей, которую несем на своих плечах мы, строители Империи!.. На чем же я остановился? Ах да, на причине возникновения беспорядков. Видите ли, с исторической точки зрения практически любое открытие, которое может служить новой отправной точкой в мышлении, неизменно вызывает шум. Помните, какими скандалами сопровождалось, например, введение на севере Англии прялки «Дженни»?

Те представители прессы, которые кичились своим знанием истории, выглядели сконфуженно. Ганнибал обошел всех с кувшином некоего напитка, убийственного даже для быка, и наполнил стаканы.

— Вы уклонились от ответа на вопрос об имевших место беспорядках, — настаивал Кунс из агентства «Рейтер».

— Подумаешь, — беззаботно сказал Ганнибал. — Это было не опасней, чем драчка школьников.