Птица солнца

— Государь, дай мне час, — сказал он, когда они проходили мимо переулка, ведущего к его дому у озера.

— В чем дело, Хай? — с досадой спросил Ланнон. — У нас еще много дел, и мы должны отдохнуть. На что ты истратишь это время?

— Я должен зайти домой. Отпустить рабов и спрятать ценное имущество, особенно свитки, золотые свитки.

— Как хочешь, — раздраженно согласился Ланнон. — Но не трать времени зря. Возвращайся, как только сможешь.

Старые рабы не могли понять, о чем им толкует Хай.

— Это наш дом, — умоляли они. — Не гони нас отсюда. — А Хай не умел объяснить. Он оставил их в кухне, смущенных и встревоженных.

Взяв себе в помощь одного из молодых рабов, Хай, сгибаясь под огромной тяжестью свитков, пересек храм Баала и пошел в пещеру Астарты. Она была пуста и тиха. Все жрицы прятались на галерах. Хай остановился у бассейна и заглянул в его глубины.

— Жди меня, любовь моя, — сказал он. — Я скоро приду к тебе. Сохрани для меня место рядом с собой.

Он пересек приемную пророчицы и в следующей комнате увидел командиров храмовой стражи. Они радостно приветствовали его.

— Мы слышали, что ты погиб, угодный Баалу.

— Наш пост все еще здесь, избранник богов?

— Отпусти нас из храма, достославный. Позволь сражаться рядом с тобой.

Они помогли ему поместить свитки в глиняные кувшины и запечатать их золотыми табличками. Потом перенесли кувшины в архив и поставили на каменную полку, за рядом больших кувшинов.

Хай провел четверых командиров и сотню солдат из легиона Бен-Амона по городу к лагерю армии, оставив храм без охраны. Ланнон с облегчением приветствовал его.

— Я боялся, что ты не вернешься, Хай. Думал, судьба снова разлучит нас.

— Я ведь пообещал, повелитель, — ответил Хай. — Посмотри, кого я привел для тебя. — И он вывел его из палатки и показал храмовую стражу. Сто лучших воинов Опета, стоящих не менее когорты войск юе. Ланнон рассмеялся.

— Хай, мой чудотворец. — Потом повернулся к солдатам и посмотрел на них. Бодрые, в ярко начищенных, сверкающих доспехах, полные волчьей силы, которая разительно отличалась от боевой усталости остальной армии.

Ланнон заговорил с центурионами:

— Вы — моя личная охрана. Когда начнется сражение, оставайтесь рядом со мной — со мной и Хаем Бен-Амоном.

Потом он отпустил их поесть и отдохнуть.

В большой кожаной палатке Ланнон и Хай планировали битву, решая, какие отряды использовать, пытаясь предвидеть все случайности, а писцы записывали их приказы.

Их постоянно прерывали префекты и центурионы, сообщая о передвижении врага, прося распоряжений.

Попросил аудиенции Риб-Адди; он нервно потирал руки, тянул себя за бороду и шептал своим тихим голосом хранителя книг:

— Сокровищница, государь. Не переместить ли ее в безопасное место?

— Скажи, где сейчас безопасно, — рявкнул Ланнон, оторвавшись от глиняного ящика, на котором они с Хаем изучали диспозицию. — Никто не знает тайны солнечной двери. Оставь сокровища на месте, они будут лежать, пока мы не придем за ними.

— Но стражей отозвали, — возразил Риб-Адди — Так не годится…

— Послушай, старик. Потребуется тысяча человек и десять дней, чтобы переместить сокровища. У меня для этого нет ни людей, ни времени. Иди, оставь нас. Есть более важные дела.

Риб-Адди ушел обескураженный. «Какое дело может быть важнее золота в сокровищнице?»

Незадолго до полуночи Ланнон выпрямился и провел ладонью по завиткам бороды, простроченным сединой. Он вздохнул. Выглядел он больным и усталым.

— Это все, что мы сейчас можем сделать. Остальное в руках богов. — Он положил руку на плечо Хая и вывел его из палатки. — Чаша вина, глоток озерного воздуха — и спать.

Они стояли и пили вино. С озера дул ветерок, шевеля кисти золотых боевых штандартов.

Хаю показалось, что большая коричневая собака, спавшая у стены палатки, пошевелилась, услышав их голоса. Но тут он увидел, что это не собака, а маленький бушмен, начальник охоты, преданный Ксаи, как всегда, спит у палатки своего хозяина. Он проснулся, улыбнулся при виде Ланнона и Хая и примостился у ног Ланнона.

— Я пытался отослать его, — сказал царь. — Он не понимает. Не хочет уходить. — Ланнон вздохнул. — Мне кажется, ему нет необходимости умирать с нами, но как заставить его уйти?

— Отошли его с поручением, — предложил Хай, и Ланнон вопросительно посмотрел на него.

— С каким поручением?

— Пусть ищет следы Великого Льва на южных берегах. В это он поверит.

— Да, в это он поверит, — согласился Ланнон. — Скажи ему, Хай.

Хай объяснил маленькому желтому человеку на его языке, что царь хочет еще раз поохотиться на Великого Льва. Ксаи улыбнулся и радостно закивал, довольный, что может послужить человеку, которого считал богом.

— Ты должен идти немедленно, — сказал ему Хай. — Это срочно.

Ксаи прижался к коленям Ланнона, покачал головой, скатал свою спальную циновку и исчез в тени. Он ушел, а они молчали. Потом Ланнон сказал:

— Ты помнишь пророчество, Хай?

Хай кивнул, вспомнив Танит.

— Кто будет править Опетом после меня?

— Тот, кто убьет Великого Льва.

Он помнил и следующее пророчество.

— Чего я должен бояться?

— Черноты.