Птица-тройка

– А помнишь, мы ездили к бабушке в… Агашкино.

– Это родина бабушки под Волоколамском… Хорошо, что ты помнишь. Когда мы туда ездили, ты был совсем маленький.

Мама пошла на кухню, а Паша вспомнил об этой деревне с непередаваемо близкой его душе и куда-то ушедшей сказочной идиллией. В памяти сразу всплыл крепкий бревенчатый деревенский дом с пахнувшими свежей прохладой широкими сенями. Огромное черно-бело-желтое стадо коров, руководимое высоким и крепким пастухом, у которого старший брат учился управлять «арапником», пытаясь звонко щелкнуть при взмахе. Вспоминал он и теленка Алешку, на котором ездил под присмотром брата; кажущихся похожими друг на друга, а на самом деле таких разных маленьких кудрявых овечек; очень подвижного и неуловимого поросенка Тишку. В душе малыша осталось тепло непередаваемого запаха подвешенных пуков травы, сушеной вишни, разбросанных грудами ранних яблок и других фруктов и овощей на чердаке дома.

В памяти особенно ясно всплывал незабываемый эпизод. Играя около дома, он взобрался на укутанное кустами сирени дерево. Когда Паша посмотрел вниз, ему стало немного страшновато, как он теперь слезет вниз. Так он сидел и думал уже спокойно, как и за что можно зацепиться при спуске. Скоро его отсутствие заметили и стали искать, и Паша уже видел беспокойные взгляды мамы, бабушки и других домочадцев. Он хотел крикнуть, но было неожиданно интересно смотреть, как его ищут, а он тут, совсем рядом. Потом он уже испугался, что обязательно будут ругать, когда выяснится его необычное скрытное присутствие.

Малыш продолжал смотреть, как лица близких ему людей становились все напряженнее. Искали уже соседи, и кричали дальше от дома. Прошло около получаса, и Паша точно и всерьез был уверен, что будет наказан, но все сидел, смотрел, молчал и думал. Странное и непонятное было чувство, как будто его нет здесь, а наблюдает кто-то другой откуда-то сверху, как мечутся волнующиеся люди.

Когда он увидел заплаканные глаза мамы, он забыл о страхе и неожиданно заревел сам.

Его тут же сняли с дерева. Паша был готов к наказанию, но все-таки соврал, что якобы заснул на ветке. Все были рады ему, называли птичкой, а он чувствовал свое вранье, и уже не любил себя за это предательство перед близкими людьми. Так он не нашел тогда сил признаться и остаться честным даже перед самим собой.

С этого момента ему часто приходила странная мысль: он был один, а другие люди даже близкие: мама, брат и бабушка – по другую сторону какой-то неведомой черты. И что такое он сам, когда один, и почему именно от него идет это созерцание такого красивого и притягательного окружающего мира. И может не случайно, что именно он, Паша, видит эти миражи красоты и благолепия, а кто-то видит по-другому или совсем не видит.

Паша раскладывал игрушки на полу и вдруг увидел маленького мышонка, который тихо сидел на батарее и настороженно смотрел на него. Паше показалось, что мышонок читал его мысли. Малыш протянул к зверьку руку, но тот молниеносно убежал.

Когда вошла мама, у малыша вырвалось:

– Я видел маленького мышонка…

– Когда поедем на дачу, надо будет сказать, чтобы без нас потравили мышей.

Паша ничего не ответил, и удивительно, в глубине души даже не пожалел маленького и такого близкого ему несколько минут назад существа.

В воскресенье переезжали на дачу. Папа и особенно мама боялись что-то забыть, загружая скарбом открытую машину. Заботливо укутанному мамой и сидящему рядом с отцом в кузове Паше казалось, что дорога за город будет бесконечной, и он наслаждался ее романтикой: летящими навстречу и едущими рядом машинами, быстро удаляющимися домами, телеграфными столбами и пешеходами. Через час съехали на проселок, и уже вдаль убегал темнеющий лес и придорожные кусты.

Приехали поздно, но устраивались недолго, потому как последние два лета семья проводила именно здесь. Рядом снимали дачу брат мамы дядя Саша со своими домочадцами и сыновьями-подростками Володей и Мишей.

С утра дети окунались в раздольный режим сельской жизни: на зов мамы Паша с братом бежали к столу взбивать гоголь-моголь из свежих яиц от бегающих во дворе куриц. После завтрака выходили в сад, а потом бежали в лес. Лакомились растущей на солнечных полянах земляникой, прячущейся в тени черникой и начинающей поспевать малиной. В лесу уже начинали появляться первые грибы-колосовики.

Малинник это удивительно тихое место, обволакивающее терпким завораживающим ароматом. Колючие и едва проходимые кусты с лихвой одаривали ребят сочными, красными и наполненные сладкой косточкой ягодами. Мама иногда просила набрать их в стакан для полдничного мусса, но собрать до края никогда не удавалось: очень уж хотелось съесть эти притягивающие ягоды.