Птица у твоего окна (СИ)

А ведь ещё полчаса назад она находилась на грани этого. Что заставило её идти куда-то с незнакомым человеком, оказывать ему помощь, а потом восторгаться здесь картинами так чисто и простодушно. Что это, как не наличие доброй, благородной и сильной души, пока ещё не подвластной тьме. Ах, как хорошо, что он привел ее сюда! Теперь обида, нанесенная ей мерзавцами, была смыта хоть чем-то добрым и прекрасным, проникшим в самое её сердце. И как важно вовремя протянуть ей руку дружбы, укрепить её в этом, уберечь её от возможного падения.

Антон вдруг заволновался и, чтобы успокоиться, стал смотреть в открытое окно. Таня заметила на столе над диваном, множество небольших работ с гномами, принцессами, кораблями и замками.

– Это я начал писать иллюстрации к сказкам по заказу одного издательства. Часть уже сделал. Тут еще много набросков, – пояснил Антон.

Затем Таню привлек портрет красивой светловолосой девушки с тюльпанами в руках. На голове у нее был капюшон, и глаза были печальными.

– Какой трогательный портрет, – сказала Таня. – Это реальная девушка или созданный в воображении образ?

– Эта девушка была моей женой, – просто сказал Антон.

– Удивительно красивая у вас жена, – сказала Таня, чуть смутившись. – Но почему вы говорите «была»? Ой, простите, я, кажется, перехожу грань дозволенного!

– Ничего тайного в этом нет. Она действительно была. Она погибла…

– Боже мой! – волнение Тани было искренним. – Но как же это?

– Произошла трагедия...

Таня видела, как нелегко Антону даются эти слова.

– Вам очень тяжело вспоминать, не нужно...

– Это долгая история, – махнул рукой Антон, вздохнув. – Это давно было…. Как-нибудь в другой раз... Но мы опять на «вы»?

– Мне трудно как-то сразу привыкнуть…

– Понимаю!

Таня вдруг почувствовала время. Чувство реальности вернулось к ней, и она, забеспокоившись, посмотрела на большие часы на стене, сделанные в виде теремка. – Простите, но я засиделась у вас. Мне ведь нужно идти.

– Подождите, – опомнился Антон. – Что же это я? Даже не предложил вам кофе. Через минуту все будет готово!

И он поднялся, направившись на кухню.

– Нет, нет, что вы, уже поздно, мне нужно домой, иначе родители будут искать меня, и перевернут весь город.

В её голосе была решительность, да и время было уже позднее, и Антон сказал:

– Погодите, я вас провожу, только наброшу пальто.

– А как же ваша рана? – забеспокоилась Таня. – Может вам лучше полежать?

– Да, пустяк это, царапина, заживет быстро. А чувствую я себя вполне сносно.

Антон помог Тане одеться, затем вынул из шкафа две большие книги с цветными иллюстрациями и положил в пакет.

– Возьмите, почитайте, если интересуетесь искусством... Здесь хорошие репродукции и немного полезной информации. Но главное – репродукции. Внимательно смотрите их, это многое дает…

– Большое спасибо, – обрадовалась Таня, быстро перелистывая тома.

Вышли вместе в промозглый осенний вечер. Дождя не было, лишь ветер по-прежнему ворочал озябшие листья. В лужах опрокинуто отражались серебряные холодные звезды, спокойная величавая луна, горящие желтые фонари.

Царь аккуратно обходил лужи, важно и неторопливо, с чувством собственного достоинства.

Таня все еще была под впечатлением картин и необычного знакомства, и поэтому думала о своем. Антон кутался в пальто, краешком глаза наблюдая за девушкой.

Когда они дошли до её дома, Таня повернулась лицом к Антону:

– Ну, что, будем прощаться. Вот здесь я живу. Спасибо вам еще раз за все, что вы сегодня для меня сделали. Спасибо тебе, собачурка, – она взлохматила шерсть Царю, вдруг испугавшись сама этой смелости и удивляясь тому, что Царь её не тронул.

Антон улыбнулся, догадавшись о причине ее удивления, и сказал:

– Он хороших людей не трогает. Умный пес.

А потом серьезно, глядя пристально в глаза Тани, сказал:

– Таня, послушай меня внимательно. Я чувствую, что ты не такая девушка, как другие. Ты особенная, душевная… (Таня смущенно махнула рукой). Таких, как ты – удивительно чистых, добрых, очень мало на свете. Я не знаю, увидимся ли мы еще... Но я тебя приглашаю приходить в гости, когда выпадет свободное время. Адрес ты знаешь. Если меня не будет, пиши записку и бросай в почтовый ящик, безо всякого стеснения. Помни, в моем доме никогда не обижают и никогда никого не унижают. У нас можно говорить, можно молчать, читать, петь, в общем – свобода! Я тебе многое покажу, познакомлю с друзьями. Приходи! Хорошо? Я видел, как ты реагировала на искусство, мне не хотелось бы, чтобы мы – люди, у которых общие взгляды и интересы, общие души – жили разъединенно в этом мире.

Антон чувствовал, что говорит отрывочно, бессвязно, не так, как ему хотелось бы, и в душе ругал себя...

А ветер играл нежными, пушистыми волосами Тани, и в темноте горели её глаза. Тане передалось волнение Антона, но она ещё не могла осмыслить важность этой встречи. Ей казалось, что впереди много интересного, увлекательного!

– Я обязательно приду. Вот только освобожусь.

И ее маленькая ручка исчезла в большой руке Антона.