Птица у твоего окна (СИ)

На четвертом этаже он позвонил в крайнюю у лестницы квартиру. Ответа не было. Казалось, что кто-то долго изучает его в глазок. Как только Сергей позвонил вторично – за дверью завозились и в проеме двери, открывшейся как темный провал пасти дракона, показался человек.

– Здравствуйте, я к вам от...– начал Сергей, но человек, не дождавшись конца речи, махнул рукой – заходи!

Сергей, не собиравшийся никуда заходить, спешивший быстрее исполнить порученное – «и с плеч долой» – потоптался и зашел неохотно. Человек, оказавшийся мужчиной в сером в клетку, пиджаке, черной водолазке, был уже не молод. Его густые волосы, скрывавшие уши, а также усы были совсем седыми. Он аккуратно прикрыл дверь и внимательно посмотрел на Сергея:

– Здесь все?

– Это все, что она передала. Она сказала, что очень занята и не может, – с готовностью ответил Сергей.

–Это понятно, – одними уголками губ улыбнулся мужчина и скрылся с «дипломатом» в комнате, закрыв за собой дверь.

Сергей заскучал, не решаясь без приглашения идти за хозяином квартиры, да и не было в этом необходимости. Он осмотрел прихожую, определив достаток живущих здесь людей. Прихожая напоминала собой комнату. Великолепное, в рост человека зеркало, удобное кожаное кресло, блестящий полировкой шкаф для одежды, металлический раздвижной столик, чучело совы над входом в комнату. Мужчина резко вошел, став в снопе света, вынув из кармана брюк руку, что-то и вложил в руку Сергея.

– Благодарю. Заработал. Bceгo доброго.

И открыл дверь.

– До свидания.

Очутившись на свободе, Сергей облегченно вздохнул. Задание было выполнено и теперь можно вновь было думать о Мальвине. Он выбежал из подъезда. Солнце, давно разбившись о дома, исчезло, на город опустились сумерки, озаренные множеством оконных огней.

Сергей вытащил из брюк то, что дал ему седой мужчина и ахнул. Это была пятидесятирублевая бумажка. У него мелькнула мысль, что возможно это передали Мальвине, но об этом ничего не было сказано, скорее всего, это ему за услуги. За какие услуги? Он что их заработал? Впрочем, в любом случае, деньги ему не помешают. Неплохо было бы так зарабатывать деньги, почаще бы попадались такие волшебные чемоданчики и добрые седые дяди.

С еще большим подъемом настроения он ехал домой.

Но дома его ждали неприятности. Взбешенный отец не находил себе места.

–Ты где шляешься так поздно?! Мать волнуется, ты не обедаешь, не ужинаешь. – Я обедал у друга, – сказал Сергей.

–У какого друга?! – кричал отец. – Тебе ли сейчас заниматься друзьями?! А уроками ты думаешь заняться?! Я сегодня был в школе! Там очень, очень недовольны тобой. Ты перестал учиться, получаешь двойки и пропускаешь уроки! Что, гуляния уже на уме?

– Я готовлюсь, – зло сказал Сергей. – И не могу выносить, когда со мной разговаривают таким тоном.

– А каким тоном с тобой разговаривать, Сережа? – подключилась мать. – Я в последнее время не видела, что бы ты сидел за столом и учил уроки.

– А ты вообще когда-нибудь мной интересовалась?! – в волнении спросил Сергей.

– Как ты разговариваешь с матерью! – загремел отец. – Ты думаешь, что десятый класс – это уже все, победный финал! Можно и погулять, аттестат уже в кармане! А о качестве аттестата ты подумал?! А о том, что тебе поступать нужно?!

Но Сергей уже не слушал их – ушел в спальню, хлопнув дверью.

Отец кричал вслед, приоткрыв дверь:

– Вот и подумай хорошенько об этом!

– Да уж и без вас справлюсь! – в сердцах ответил Сергей.

Хорошее настроение его улетучилось, он был взбешен. Позже, лежа в кровати, вспоминая происшедшие события, успокаиваясь, он все же решил, что в чем-то отец, безусловно, прав. Заснул он с мыслями о Мальвине, словно чувствуя ее присутствие где-то здесь, рядом.

Глава 7. Антон. «Геометрия лома в хрустальных пространствах»

– Обрати внимание на краски, которыми написаны картины. Видишь, они накладываются на холст отдельными осторожными мазками, такими чуткими, что каждый из них отзывается в сердце... Несмотря на кажущееся нагромождение и небрежность цветов здесь есть своеобразная ювелирность и тонкость работы.

Так говорил Антон, показывая огромный альбом репродукций. Таня впервые серьезно погружалась в мир импрессионистов, о которых знала раньше поверхностно.

– Мне кажется, что они лучше будут восприниматься на расстоянии, – сказала она.