Птица в клетке (СИ)

Я не могла выкинуть его из головы. Говорят, тайна и опасность манит. А в моей жизни не было никого таинственнее и опаснее, чем гардарик. И он был один из немногих людей, к кому я была искренне не равнодушна. Он первый... первый из всех увидел во мне не рабыню, а человека. Кто утешал меня, когда мне было плохо. И желал для меня свободы. Игра? Может быть. Но я хотела быть обманутой.

Я не верила в то, что Юрий мог желать убить меня, и почти знала, что за идеей о том, как меня излечить, тоже стоял именно он. Кронберг была хорошим специалистом, но всё же разбиралась в эсперах не так хорошо, как ей думалось. Едва ли бы ей пришла в голову смелая мысль использовать Замира как проводника между мной и императором, а императора, в свою очередь - как 'громоотвод', защитивший маленького эспера от моей силы. К такому решению мог прийти только тот, кто хорошо понимал 'особенность' императора.

Юрий Цехель помог мне. Не важно, с какой целью, но благодаря его решению я не утонула в бесконечном кошмаре. А теперь я не должна была позволить ему умереть. Ядгар Альге не будет милостив со своим прежним другом. Я должна была дать ему шанс сбежать. Цехель не глуп, и поняв, какая опасность ему грозит, улетит. Оставит мысль причинить вред Замиру.

Так будет лучше, и для Ядгара тоже. Как бы не был холоден и безжалостен Альге, я помнила, как остро он воспринял предательство и смерть Карима Ли. И одно дело, подозревать Цехеля, а другое - лично вынести ему приговор.

Оставался вопрос лишь в том, как мне предупредить Цехеля о грозившей ему опасности. Оссе для этого явно не годился, несмотря на отсутствие чипа. А вот Алана Кронберг могла пригодиться, тем более что ей не нужно было ради этого рисковать жизнью.

Планы строить я не слишком-то умела. Иначе обязательно учла бы в этом раскладе Замира. Мальчик, несколько месяцев назад интересующийся лишь своими игрушками и играми, теперь с жадным интересом поглощал всё новое. Это могло стать опасно для него, но к счастью Альге знакомил своего сына с его будущими владениями и подданными весьма осторожно и дозировано.

Удивительно, но после знакомства со своим отцом Замир не разочаровался в нём, а кажется, стал ещё более преданным его последователем. Мальчика не только не задевала и не пугала эмоциональная холодность Ядгара и его способность полностью контролировать свои мысли. Его это приводило в восторг, доказывая величие императора. Впрочем, император в последнее время был действительно... относительно сносен. А порой так и вовсе - казался единственным на свете человеком, способным унять мою мятущуюся душу. Злилась ли я, или тревожилась - я знала, что не причиню Ядгару этим вреда. Я всё ещё не доверяла ему, но император был мудр, не ожидая от меня казалось бы и вовсе ничего и позволяя мне быть с ним почти любой. Спокойно реагируя на мои обиженные взгляды, на долгое молчание, и даже на внезапные приступы нежности. Теперь я каждую ночь проводила в его постели, и только днём, когда он уходил, перебиралась в свои покои. Но даже со своим занятым графиком Ядгар находил время навестить меня, один, или с Замиром.

Первое время видеть их двоих рядом было просто дико, как будто два мира внезапно объединились в один. Но они ладили, на самом деле, хотя мне всё ещё приходилось становиться посредником между отцом и сыном, когда на Замира внезапно нападали приступы стеснительности. Иногда мне казалось, что маленький эспер делает это специально, пытаясь втянуть меня в разговор с Ядгаром. Ему нравилось думать, что мы с императором... любим друг друга. Смешно. Нелепо. Страшно.

Возможно, Замир компенсировал этим отсутствие матери в своей жизни. Об Анхеле Замир как будто бы забыл, но я и не стремилась ворошить прошлое. Иногда меня пугало то, что он, казалось, видел во мне замену Анхелы - и для себя, и для своего отца, как будто я на самом деле смогла сравниться с дочерью благородного семейства. Могла стать равной спутницей императора и матерью для Замира. Идеальная картинка со счастливой семьёй - Замир всё чаще говорил 'мы', объединяя нас троих в одно целое и не желая видеть иное будущее. И всё, что не вписывалось в этот идеальный образ, просто игнорировалось, а то и становилось объектом для ненависти.

Мои мысли и моя память - не лучшее место для шестилетнего мальчишки. А он в ней изрядно покопался во время того, как они с Ядгаром вытаскивали меня из моего кошмара. Притом то, что Заир знает больше, чем мне бы хотелось, я узнала только на третью нашу встречу, когда старшего Альге не было рядом.

Зимний сад во дворце Кадиса был гораздо просторнее и искуснее, чем в горном замке. Никаких кадок, никакого пластикового купола сверху - и голубое небо, и яркое солнце над головой казалось совершенно реалистичными. Создавалось ощущение, что я в настоящем парке, а не в здании. Но самым удивительным здесь было небольшое озерцо в его середине. Как бы я не всматривалась в дно, так и не заметила ни одной детали, свидетельствующий о том, что он создан искусственно.