Птица высокого полета

Как только часы показали шесть часов утра, Людмила набрала номер сестры. Вера, не подозревая о произошедшей трагедии, весело прощебетала в трубку утреннее приветствие, но услышав в ответ загробный голос, перепугалась не на шутку. Поступок Леонида вызвал у нее не меньшее удивление, чем у сестры. Все, что касалось этого человека, всегда было неразрешимой загадкой. Весь день они ломали головы, обсуждая возможные варианты, которые побудили Леонида совершить побег. Людмила во всем винила только себя. Предполагала, что плохо заботилась о муже, не была достаточно участливой к его страданиям, не любила его маму, придумав ей кличку «Злобный гном». Она нашла по меньшей мере миллион причин, из-за которых Леонид уже давно должен был ее покинуть. Лишь в силу своего терпения и доброты, он сделал это только сейчас, не выдержав ее непонимания и черствости. Вера пыталась переубедить сестру и открыть ей глаза на его непорядочность и хитрость. Людмила ничего не хотела слышать. Для нее Леонид был, есть и будет почти святым существом с непогрешимой душой. Бутылка вина, приобретенная Верой для утешения, быстро опустела, не принеся долгожданного облегчения. Людмила все так же сидела на маленьком диванчике на кухне и тихо повторяла, обливаясь слезами:

– Как он мог жить с такой ужасной женщиной, как я?

Она была совершенно глуха ко всем призывам Веры.

Вечером в опустевшей квартире раздался телефонный звонок. Вера наблюдала, как сестра безучастно подняла трубку. Вдруг лицо ее преобразилось, глаза засверкали, а через мгновение, прокричав

– «Конечно, бегу!», умчалась, как ветер, как ураган, сметая все на своем пути, оставив Веру в полном недоумении.

Оставшись одна, Вера продолжила размышления. Возможно, Леонида похитили и требуют выкуп, а ее несчастная сестра помчалась добывать деньги. Тогда возникает другой вопрос, где же все игрушки из яиц «Киндер» и другое барахло Леонида? Может, зря Вера думала, что все это лишь дурацкие предметы дурацкого мужчины. На самом же деле они представляют собой немалую ценность, поэтому теперь за ними охотится какая-то бандитская группировка. В самом разгаре умозаключений открылась входная дверь, и на пороге появилась измученная страданиями, но улыбающаяся сестра. Все оказалось гораздо прозаичнее, чем можно было себе представить.

Леонид сам позвонил жене и предложил встретиться, чтобы все объяснить. По его заверению, нервный срыв стал причиной ухода. Но, приехав к маме, он понял, что без Людмилы жизнь ему не мила. Жена была совершенно права, называя его маму «Злобный гном». Как он сам раньше не замечал этого? Возмущению Леонида не было предела. Бедная Людмила даже забыла спросить, почему его мама забрала телевизор, кредит на который она лично оформляла на работе и выплачивала вместе с процентами. Она очень боялась спросить, вернется ли ее обожаемый герой в их, ставший таким холодным за один вечер, дом. Убедившись, что все так же любим, Леонид поинтересовался, не захватила ли она с собой чего-нибудь вкусненького. Узнав, что ничего нет, как и денег, крайне огорчился, проканючив привычное «У тебя никогда ничего нет», чем вызвал у Людмилы нежнейшее чувство умиления. Она подумала, что все налаживается и совсем скоро они заживут нормальной и очень счастливой жизнью. Когда Людмила рассказывала о своей встрече с мужем Вере, та еле сдержала приступ тошноты и, сославшись на плохое самочувствие, отправилась к себе домой, оставив сестру пребывать в счастливых мечтаниях.

Вера только успела перешагнуть порог квартиры, как зазвонил домашний телефон. Интуиция не подвела – это была Людмила. На этот раз она была озабочена вопросом, что приготовить и отнести мужу, потому что он очень голодный, а позаботиться о нем некому. Леонид назначил встречу в парке у маминого дома, чтобы прогуляться и заодно что-нибудь пожевать. Вера посоветовала накормить его фирменными котлетами.

Леонид был всеяден, а что касается котлет, то Людмила готовила их каждый третий день в количестве, рассчитанном на три дня. Проще говоря, котлеты в их доме почти никогда не переводились, поэтому Вера назвала их фирменными. Это был своего рода укол, только в мягкой форме. В другой ситуации сестра сразу же поняла бы издевку, только не теперь.

– Конечно, – прощебетала она в трубку и помчалась замешивать фарш по рецепту «Злобного гнома».

Вера злилась, но в то же время понимала и жалела Людмилу. Все, происходящее с сестрой, похоже, как две капли, на ее отношения с Геннадием. Тот имел такую же привычку куда-то исчезать, оставляя ее в полном одиночестве и непонимании. Как и сестра, во всех неудачах Вера привыкла винить только себя.