Птицедева

– Таким образом, – резюмировал сегодняшний вечер Кощей, – мы более ли менее решили очень приблизительно только несколько вопросов. Карен и я свои вопросы прорабатываем. Но для решения большинства остальных надо отправляться на Первую Землю. Я смотрю, Лотта неважно себя чувствует и ей надо слетать на Буян, но надеюсь, в понедельник мы с ней отправимся в путь на неделю, так как ей нельзя часто летать туда и обратно. Вот бы с богами нашими переговорить и выяснить, разрешат ли они пропустить корабли с провиантом через море, было бы хорошо. Корабли собрать непросто, и плыть они будут не быстро, не меньше месяца, а то и двух. Так что надо спешить.

Мы с Кареном отправились в свою спальню. Карен как-то странно смотрел на меня, а потом спросил:

– Я вижу, что что-то не так, даже Кощей заметил, что ты устала. Но ты мне ничего не говоришь.

– Да все нормально, просто устала летать. А в чем дело, я плохо выгляжу?

– Выглядишь ты прекрасно, для меня особенно, но стала какая-то рассеянная, ушла в себя. Да, рядом с тобой я счастлив, но почему-то боюсь за тебя. Ты как бы голый нерв, ты все чувствуешь как-то чересчур, слишком обостренно, что ли. И я волнуюсь.

Почему-то не захотела рассказывать Карену про опасения Вероники. Почему? Эту ночь хотелось побыть с ним и не обсуждать никаких проблем, особенно таких, которые мне непонятны самой, а завтра на Буян, а потом на Землю, а это очень ответственно, и без Хи. Не хочу без него.

Я прижалась к жениху и попросила:

– Все потом, сейчас только мы, ладно?

Утром переместила Карена домой, и он попросил, чтобы я наконец познакомилась с родителями.

Как потом комментировала Вероника, встреча прошла в теплой и дружественной обстановке. Мне сначала хотелось спрятаться за штору, но пришлось пройти в кабинет, где чинно восседала чета родителей Карена. Спокойные и вполне обычные на вид люди и даже одеты совершенно не помпезно.

– Хорошо, что ты наконец появилась, Лотта, – спокойно произнес отец, – рад с тобой познакомиться. Все, конечно, очень неожиданно, но мы желаем счастья нашим детям – и Карену, и Михелу, за которого тоже невероятно переживаем. Мы рады принять тебя в семью как невесту и будущую жену нашего сына. Единственно просим, как для тебя это ни сложно: отнесись к ритуалу бракосочетания спокойно, с пониманием необходимости этого действа для династии. Карен много рассказал про тебя, и мы знаем, что ты не обычная девушка, и это большая честь для нас – породниться с тобой, но и большая сложность. Лотта, ты понимаешь, на что соглашаешься? – он немного помолчал. – Ты будешь жить долго и переживешь и Карена, и, возможно, своих детей, ты думала об этом?

Мне поплохело. Я действительно никогда не задумывалась об этом, тетушки как-то вскользь обмолвились, что мы почти бессмертны, в смысле, что нас можно убить, но если этого не случится, мы будем жить долго-предолго, но я на этом тогда не акцентировала внимание, а теперь… Карен будет стареть и умрет, а я что? Как бабушка от горя усну или как? Глянула на Карена – он стоял как в воду опущенный, видимо, эта мысль тоже не приходила ему раньше в голову.

– Я буду старым и дряхлым, и ты меня разлюбишь, – вдруг произнес он.

– Нет, – твердо произнесла я, – я что-нибудь придумаю, и мы будем жить долго и счастливо, вот увидишь, и мы поженимся, и я буду стараться быть нормальной, насколько возможно, но именно насколько возможно. Ты согласен меня терпеть?

– А куда я денусь, без тебя мне невозможно жить, я это понял.

Родители грустно смотрели на нас, и было видно, что счастье сына счастьем, но все происходящее с трудом укладывается у них в голове. Не ожидали такого и не такого будущего ему желали.

– Лотта, мы все сделаем сами, в смысле подготовки обряда, только с платьем как?

– За это не волнуйтесь, буду похожа на невесту, достойную вашего сына, а как дальше после свадьбы обстоятельства сложатся, смогу ли при дворце все время жить – не знаю, со мной происходит столько всего непредсказуемого.

Родители вздохнули, переглянулись и проговорили:

– Мы видим, ты спешишь, девочка. Карен сегодня останется дома и все более подробно расскажет, но мы надеемся, что будет время и с тобой, Лотта, спокойно поговорить.

– Конечно, но когда это будет – не знаю.

– Главное, что будет, – проговорила королева. – Да, свадьба через две недели.

Я ахнула про себя, собралась с силами и согласно кивнула.

– А теперь мне пора, – и таинственно растворилась в воздухе.

– Как хорошо, что эта аудиенция продлилось недолго, – шепнула Вероника, – а то от трогательности момента даже мне хотелось расплакаться. Вот ведь удружил им сыночек такое. Жили себе король с королевой тихо-мирно, надеялись женить его на нормальной человеческой девушке, а тут имеем…то, что имеем. Ничего, отстоим мы эту свадьбу, не волнуйся.

Первое, что я увидела на Буяне, это зареванных тетушек в обнимку с Котом.

– Плохо, все плохо, Лоточка, – вместо «здравствуй» услышала я. – Она не хочет возвращаться.

– Кто она? – сразу не поняла я.

– Да душа Лебедушки, кто-кто. Тебе что, до родной бабки дела нет? – обиженно фыркнули тетушки.