Птицелов

– Прочитал твою «Музу», – сообщил я, усаживаясь напротив. – Здорово! Как там? «Быка ловят за рога, а молодца – за язык». Кое-кто узнает себя, верно?

Молодой человек в углу неопределенно хрюкнул.

– Я не очень-то доволен материалом, – самокритично признался Гарик, хотя было видно, что он польщен. – Писать пришлось с колес, в полосу, но в целом проблема, конечно, охвачена… – Он принялся ворошить бумаги на столе. – Вот твоя справка, Дима. По «Ингоде». Я посмотрел.

– Ну и?

– Солидная фирма, нет слов.

– А как насчет договора? Деньги я принес. – Я с готовностью похлопал по «дипломату».

– Полный порядок! Пошли в бухгалтерию! – Он стремительно поднялся.

Однако едва мы оказались в коридоре, Гарик бросил на меня тревожный взгляд:

– Слушай, Дима… По поводу нашего вчерашнего разговора. О рэкете… Это ваше внедрение на питерский рынок – оно не опасно?

– Почему? – изумился я.

– Ну ты же сам говорил – конкуренция и так далее. Мы все же существуем при диком рэкете, до цивилизованного еще далеко.

– Не волнуйся, Гарик, – успокоил я его. – Вопрос изучали. Продукции, подобной нашей, в Питере нет. Мы занимаем свободную нишу. Свободную, понимаешь? Образно говоря, открываем чебуречную, которая никак не отобьет клиентов у булочной, расположенной на этой же улице.

– Понятно… – вздохнул он. – Ну, айда!

Он провел меня в такую же тесную, но более светлую и уютную комнату, напоминающую оранжерею обилием цветочных горшочков на подоконнике и подвесных полках.

Здесь царствовала строгая худенькая мышка с соломенными волосами.

– Веруня, вот Дмитрий Сергеевич, о котором я тебе говорил, – произнес Касаев тоном, каким возвещают о появлении царственных особ.

Веруня сделала кислую гримаску, будто мы явились стрельнуть у нее пару тысяч на пиво.

– Что же вы, Игорь Анатольевич, договор неправильно оформили? Почему не указали реквизиты рекламодателя? – Она нервно двинула бумагу по столу.

– Веруня! – взмолился Касаев. – Ты же знаешь, я редко занимаюсь рекламой. Забыл эти тонкости. Прошу, сделай сама как положено. Ей-Богу, забыл.

– Интересно… – скептически ухмыльнулась она. – Как получать комиссионные и гонорары – вы не забываете, а как оформить – так Веруня.

Он покраснел вроде мальчишки, пойманного за неблаговидным занятием.

Пора было выручать друга.

Я вскинул «дипломат» на свободный стол, раскрыл его и выложил перед капризной бухгалтершей две тугие пачки банкнот – пятидесятитысячных и десятитысячных. Шесть лимонов. Удивительно, как мало места они заняли.

– А это лично от нашей фирмы. – Я увенчал купюры большой плиткой шоколада.

– Ой, спасибо! – Она вдруг расцвела, как герань на ее окне.

Через десять минут договор был оформлен.

Я спрятал корешок ордера в карман, пообещав в следующий раз внести еще больше и пожелав процветания газете и личного счастья главбуху.

Мы с Касаевым вышли в коридор. Он явно пребывал не в свой тарелке.

– Хорошая девушка эта Веруня. Аккуратная, исполнительная… Но немножко нервная. Проблемы в семье. Ладно! Дело сделано.

– Дело только начато, – мягко поправил я.

Он кивнул, все еще переживая конфуз, испытанный в бухгалтерии. Но другая половинка его души ликовала. Вид шести миллионов, которые я так запросто выложил на стол, снимал последние сомнения. А полумиллионный (честный!) заработок уже стал фактом. В один миг паутинка, сотканная мною, превратилась в прочную сеть.

– А как насчет других газет? – напомнил я.

– В принципе, вопрос решен положительно, – ответил он. – Я обзвонил несколько редакций, кое-куда заглянул сам. Расценки у меня в блокноте. Надо засесть завтра с утра на пару часиков со свежей головой и разбросать эти сто пятьдесят миллионов.

– Сто сорок четыре, – уточнил я. – Шесть уже оприходовано.

– Пусть сто сорок четыре, – охотно согласился он.

– Что ж, лучше и вправду сделать это с утра. Но есть одна заковыка. Я предполагал, что мы уединимся в гостинице и спокойно поработаем. Лишние глаза и уши нам ни к чему. Но как на грех, меня буквально только сейчас предупредили, что завтра с утра в моем номере будут что-то менять. Значит, встретимся здесь, в редакции?

Я знал, ему страшно не хочется, чтобы коллеги заранее проведали о его предстоящем бешеном заработке. На этом и строился мой расчет.

Касаев задумался.

Я терпеливо ждал.

– В редакции не очень удобно, – ответил он, поморщившись. – Бесконечные звонки, дерганье, нервотрепка… Можно сделать проще. Встретимся у меня. Я понимаю, что тебе не с руки добираться в такую даль, зато нам никто не помешает. Можем даже распить бутылочку между делом.

– Неплохая идея! А Лариса Борисовна на нас не осерчает?

Он хитровато улыбнулся:

– Ларочки не будет.

– Вот как?

– Представь себе, Димка, сработало очередное объявление. Такой вот приятный сюрприз! Позвонили из одной солидной фирмы, им срочно нужен перевод, а свой переводчик в командировке. Обещают заплатить сразу же. И неплохо. Ларочка на седьмом небе!

– Сердечно рад за Ларису Борисовну, – с чувством отозвался я.

(Знал бы он, кому Ларочка обязана этим приглашением!)

– Что ж, Гарик… Мы славно поработали и заслужили право на скромный отдых. В путь?