Птицы

И все же напрямик пройти до нужного тупика не вышло. По пути Финч то и дело натыкался на перекрывавшие улицы потоки шипящих рыжих искр, которые вырывались из открытых дверей цехов. Несмотря на то, что люди прямо на глазах мальчика проходили через такие потоки туда и обратно, последовать их примеру он не осмеливался и был вынужден возвращаться и искать другую дорогу.

Финч брел в густом смоге по узким проходам и тоннелям. Кашель лез из горла, глаза слезились, на зубах что-то скрипело, а от нестерпимой вони кружилась голова. Он уже не раз порывался бросить все и вернуться на станцию, но то и дело напоминал себе, что не может просто уйти, ничего не узнав.

Уже совсем отчаявшись найти дорогу, Финч набрел на паб «Поршень». У его двери стоял старик с жутко обожженным лицом и передвижным лотком на колесах. Старик продавал пирожки, от одного вида которых мальчика едва не вывернуло наизнанку.

— «Пружинная фабрика»? — спросил торговец пирожками, когда Финч объяснил, что ищет. — Так это ж тут, рядом. В конце переулка будет Крысиный лаз, пройдешь по нему, свернешь направо, и упрешься в колесный цех — там много колес. Зайдешь за него и найдешь «Трубы Труддарда» — их нельзя не заметить. За ними уже будет улица Брэлла. Иди по ней, не сворачивая.

Надеясь, что все запомнил верно, взмокший и взмыленный, Финч прошел по указанному маршруту и наконец оказался у дома № 11 в Тупике Брэлл.

— «Пружинная фабрика Нюберга».

— Прочитал мальчик составленную из кованых букв вывеску на огромном кирпичном строении с распахнутыми настежь воротами вместо дверей.

Подойдя, Финч заглянул внутрь. Несмотря на то, что время едва перевалило за три часа дня, а по всей фабрике висели фонари, в цеху было темно. Порой во мраке открывались топки, похожие на ревущие багровые пасти, — рабочие кормили их, забрасывая туда две-три лопаты угля, после чего поднимали заслонки в желобах, и из плавилен по этим желобам тек раскаленный металл. Бил молот, и кто-то то и дело кричал: «Следующая!», скрипели валы, накручивающие проволоку на барабаны, стучали поршни, шипел пар…

Изготовление пружин походило на какое-то угрюмое, мрачное таинство, ну а сами пружины… Их здесь были сотни, тысячи. Из разных металлов, разного размера, от крошечных, наваленных в ящики, до огромных, высотой в целый этаж, выстроившихся вдоль стен, будто колонны.

По цеху мельтешили люди. Кто-то что-то куда-то тащил, кто-то искал нужный инструмент или нужную схему, низенький рабочий с шишковатой головой управлял механическим подъемником, а щуплый, но очень высокий мужчина, похожий на скрепку, закатывал по скошенному настилу штабель с ящиками в грузовой люк пришвартованного в центре фабрики дирижабля.

«К кому же подойти? — смятенно думал Финч. — Никакими приказчиками здесь и не пахнет…»

Главного на фабрике мальчик заметил не сразу — тот не особо выделялся среди прочих рабочих: на нем были защитные очки, кепка да замасленный фартук, но весьма впечатляющую способность перекрикивать стоящий в цехах шум мог иметь только управляющий.

— Семсон! — пророкотал он и схватил пробегавшего мимо парнишку за шиворот. — Передай мистеру Греббису, что я говорил «семнадцать витков с шагом четыре»! А не «четырнадцать витков с шагом семь»! Еще раз что-то напутает, заменю его проклятым автоматоном, и плевать мне на профсоюз. Ты понял меня?

— Да, сэр! Все запомнил, сэр!

Отпущенный парень побежал к цеху навивки. Там трое мужчин в огромных перчатках под руководством бородатого мастера гнули из проволоки пружины.

Управляющий тем временем отцепил от пояса планшетку, достал из-за уха карандаш и принялся сверять что-то в своих записях с пирамидой ящиков, на которые маленький мальчик — едва ли не вдвое младше Финча — наносил краской через трафарет название фабрики.

Откуда ни возьмись появился громадный тип, весь черный от копоти. От него буквально валил жар, настолько, что кругом даже воздух плавился — казалось, рабочий только что выбрался из топки.

— Мистер Нэмм! Мистер Нэмм!

— Что такое, Том? — повернулся к нему управляющий.

— Уголь заканчивается, — сообщил кочегар. — Люди Беззлика не привезли новый. Что делать? Мы выплавили и согнули только треть партии!

— Используйте мазут.

— Но он вышел еще на той неделе!

— Используйте химрастопку.

— Но она же для особых случаев!

— Сейчас как раз особый случай, гремлин тебя задери! — рявкнул управляющий, и кочегар, испуганно втянув голову в плечи, побежал к своим топкам.

Финч уже понял, что мистер Нэмм — весьма суровый человек, и шутить с ним не стоит. Судя по его хмурому неулыбчивому лицу и раскатистому голосу, он и вовсе был лишен такой роскоши, как чувство юмора.

Мистер Нэмм обернулся и крикнул куда-то в глубину цеха:

— Гэрри! Ты мне нужен!

Ответа не последовало.

— Гэрри! — снова закричал управляющий — скорее, на всякий случай — и вернулся к сравнению запечатанных ящиков и своих записей на планшетке.