Птицы

Часы начали отбивать полночь. С первым ударом сработал некий механизм, откуда-то сверху на существо упала сеть и, словно живая, опутала его на манер смирительной рубашки. Существо закричало, но бой часов скрыл его крики. Птицелов ринулся в переулок. Он стремительно подскочил к своей жертве, усыпил ее каким-то ядом на платке и засунул в ящик, который раскопал из сугроба одного из ближайших домов и который, очевидно, был припрятан там кем-то специально для него. Достав из кармана небольшой предмет, похожий на клаксон, Птицелов прогудел в него, и меньше чем через минуту к переулку подкатил черный фроббин. Похититель затащил ящик внутрь, сам забрался следом, и экипаж тронулся в путь. В ту же ночь жертву привезли в ателье, выгрузили и, вероятно, лишили жизни, поскольку уже на следующий вечер пришел очередной видный клиент.

Продолжая следить за Портным и Птицеловом, мистер Фартинг попутно стал разыскивать любые сведения об этих существах. Было трудно. Создавалось впечатление, что носатых существ вообще не существует, но периодически – в оговорках, опять же, в намеках обнаруживались упоминания загадочных «монстров». О них никогда не писали уважаемые авторы, свидетели никогда не отличались надежностью, а акцент всегда был смещен на другие темы.

По большей части заметки с их упоминанием обитали на страницах рубрики курьезов – самой несерьезной и малоуважаемой рубрики. «За моим окном на карнизе сидел странный джентльмен. Он читал газету и курил трубку. У него были огромный острый нос и черные глаза. Когда я хотела поинтересоваться, кто он такой и что делает на моем карнизе, он исчез, рассыпавшись снежинками…», «Мы с парнями с фабрики пили в “Злой Кошке”, когда вдруг поняли, что вместе с нами сидит носатое существо, которое прикидывается одним из нас и еще имеет наглость заказывать “Джорджину”, как будто надеется, что мы будем за нее платить…», «Я выбирала усатую рыбу на рыбном рынке, когда вдруг увидела в соседнем ряду странную даму с зонтом – она приценивалась к снежным кашалотам. Она едва ли не возила по кашалоту своим большим уродливым носом, а еще у нее была белая кожа, словно она переборщила с пудрой…», «Мелкий воришка Октавиус Брегг уверяет, что его нанимателем выступал некий носатый белокожий мистер Коппелиус Трогмортон, который был вовсе не человеком, жил на луне, а по выходным приторговывал барометрами и подзорными трубами…»

Мистер Фартинг никогда не обратил бы внимания на все эти нелепые и фантасмагоричные статейки, если бы и сам не видел то, что видел. Из упомянутых историй он собрал воедино более-менее цельную, но нисколько не правдоподобную картину: «В городе бок о бок с нами обитают некие странные господа и дамы, о существовании которых мы раньше и не догадывались. У них белая кожа, черные глаза и длинные носы, они обладают способностями, которые людям не постичь. (Вероятно, то, что их не замечают, – одна из этих способностей.) Они разумны, не менее цивилизованны, у них есть свое скрытое от нас общество. И в их тайну кое-кто все же посвящен. Такие как Портной и Птицелов. Которые используют их в качестве материала для костюмов. Исключительно по-злодейски, варварски, подло. Притом что эти существа – также думающие, чувствующие, у них, вероятно, есть семьи и дети». Оставалось лишь надеяться, что их дети не попадут в силки Птицелова и под скорняцкий нож Портного…

Мистер Фартинг не мог отнести свои наработки редактору: в худшем случае его бы просто подняли на смех, в лучшем – его статью отправили бы в раздел курьезов.

Выход был один – следить дальше.

Портной жил в квартирке над ателье, а Птицелов обитал в Горри. И мистер Фартинг решил побольше узнать о последнем. Он нашел дом, в котором жил Птицелов, и обнаружил, что там сдается пустующая квартира. Удачнее просто быть не могло: в надежде подобраться поближе к Птицелову я на время стала собой, спрятав мистера Фартинга в чемодан, и сняла эту самую квартиру. Не сразу я поняла, какую ошибку совершила, но об этом чуть позже. Сперва поделюсь с вами тем, что мне удалось выяснить.