Птицы и камень. Исконный Шамбалы

Ребров вытер пот со лба. Достал из кобуры пистолет, снял с предохранителя и подошел к двери. Сердце стучало в груди, гулко отзываясь во всем теле. Дыхание было учащенным. Руки дрожали от быстрого бега и сильного перенапряжения. В горле пересохло. Он взялся за ручку двери и слегка потянул ее на себя. Та легко поддалась — дверь оказалась незапертой. Ребров как можно аккуратнее приоткрыл ее и тихо вошел в дом. Продвигаясь в темноте практически на ощупь, он наткнулся на что-то мягкое и осторожно присел. В слабом луче света, пробивающегося из-под двери следующей комнаты, он разглядел руку пожилой женщины. Прощупал пульс. Он отсутствовал, однако тело было еще теплым. «Очевидно, женщина приняла первый удар на себя, — промелькнуло в голове Реброва. — Причем совсем недавно…» Майор переступил через труп, крепче сжимая рукоять пистолета, и стал бесшумно продвигаться в сторону полоски света.

Дойдя до следующей двери, он снова медленно приоткрыл ее на себя. Эта комната была проходной. Слева, в соседнем помещении, горел свет. Именно оттуда доносился детский плач. Мужские голоса грубо требовали деньги. Слышались приглушенные удары и стон. Ребров присел у дверного проема и осторожно выглянул. Двое вооруженных бандитов в черных масках избивали связанного, лежащего на полу хозяина дома, требуя указать место, где лежат деньги. У одного из них висел через плечо автомат, другой сжимал в руке пистолет. Третий налетчик стоял слева с топором и наблюдал за действиями своих подельников. За ним находился мальчик, привязанный к батарее сбоку от окна. Он жалобно плакал, зажмурив от страха глаза. Справа на диване лежала женщина, связанная бельевой веревкой, с кляпом во рту.

Ребров лихорадочно пытался сообразить, как действовать дальше. Но тут один из налетчиков, что был с автоматом, схватил хозяина за волосы и, тыча пальцем в ребенка, крикнул: «Ну, сука, смотри!» Он кивнул своему подельнику. И тот замахнулся топором над хрупким тельцем ребёнка. Мальчик оглушительно заверещал…

Реброва точно разрядило. Не раздумывая, он рванул с места, выкрикивая какие-то стандартные фразы и не слыша даже собственного голоса. Единственная мысль, которая неистово пульсировала в его голове, — любой ценой спасти ребенка. В это мгновение он почувствовал, словно какой-то яркий, обжигающий луч пронзил его сзади в области затылка. Он точно взорвался в его теле, порождая множество мурашек, как после мощного разряда электрического тока. С этого момента для Реброва изменилась вся картина восприятия. Мысли исчезли. Наступила ясность и абсолютный покой. Время точно замедлило ход.

Он увидел направленное на себя дуло пистолета, но страх отсутствовал. Была лишь ясность и холодный расчет. Зрение необычно сконцентрировалось и отчетливо зафиксировало, как пуля вылетела из ствола бандита. Ребров машинально отклонил голову, увернувшись от траектории полета пули. И только потом увидел огонь, вылетающий из черного круглого отверстия.

Взгляд упал на правое плечо противника. Странно, но Ребров не видел ни одежды, ни даже кожи, а лишь разрывающийся от пули, плечевой сустав. Он машинально нажал на курок. И в следующее мгновение пуля пронзила противника точно в заданную глазами цель. Действуя почти автоматически, Ребров подлетел в невероятном для его возраста прыжке к бандиту с топором и врезал ему в грудь левой ногой так, словно всю жизнь только и занимался восточными единоборствами. Тот с силой ударился об стену. Потом, как мячик отскочил от нее, рухнув на пол и выронив из рук топор.

Ребров слегка повернул голову вправо. Третий налетчик, выпустив волосы мужчины, уже приподнимался, направляя на майора ствол автомата. Ребров действовал быстро, легко и слаженно, как будто годами нарабатывал до автоматизма эти движения. Правой ногой он отбил в сторону и вниз оружие, прижав его ногой к полу. Продолжая движение, полуприсев, с разворота нанес всем корпусом мощный удар левым локтем за ухо бандиту. Тот свалился без чувств, упав прямо на хозяина. Ребров переложил пистолет в левую руку, а правой стал поднимать автомат. В это мгновение он зафиксировал боковым зрением нечто странное.

Майор повернул голову. В глубине проходной комнаты возле дверного проема, где еще секунду назад стоял сам, он увидел прозрачный сияющий силуэт. Его черты становились все четче и яснее, и, наконец, проявился облик прекрасного лица. Его взор беспрепятственно проникал в душу, озаряя своим светом самые потаенные ее глубины. Ребров чувствовал, что не сможет выдержать силу этого взгляда, но и оторваться от его восхитительно приятного и доброго притяжения, радующего сердце, было невозможно.