Птицы над Корабельной (СИ)

Нет, Наследники победить не должны. Это неправильно, это нечестно: их время вышло! Нужно сражаться. Он, опираясь на камень, поднялся. Проверил, заряжен ли пистолет, и заковылял туда, где все еще не стих бой. По плану, его бойцы должны занять «Белого льва», закрепиться там и уже оттуда продолжить захватывать другие корабли Наследников. На этом фрегате, строившимся когда-то по «воздушным» чертежам, как стало точно известно, хранится довольно большой арсенал, есть даже несколько дальнобойных пушек. Если завладеть всем этим, можно считать, что победа в кармане. Вот только, никто не брал в расчет патруль. Ведь все знали - патрульные будут на казни...

И тут близко, в нескольких метрах, раздался взрыв. Звякнула рында, и кто-то раскатисто приказал в рупор:

- Всем стоять! Сопротивление бесполезно, вы окружены!

Видимо, стоять никто не собирался. Стрельба только усилилась. А потом Блаз увидел, как тем же путем, которым всего несколько минут назад двигались вперед, отступают его люди. Отступают организованно, никто не бежит. А значит, надежда все-таки есть...

- Наши заняли «Габриэллу», - сообщил командир отряда. - Отступаем туда.

«Габриэлла» - хорошее, прочное судно. Но вот долго ли оно сможет выдерживать осаду? Блаз не знал.

Но позволил двоим бойцам помочь ему идти.

Глава 8

Эри

Доктор убедил ее не ходить. Эри сама понимала, что не надо, что правильней ждать в музее или даже остаться на Корабельной.

Но не смогла. Вышла на площадь, потом спустилась к «маяку» и там некоторое время ждала, вглядываясь в силуэт линкора.

Корабли казались вымершими. Она нервно перебирала лямки сумочки, но стоять было невыносимо, и Эри дошла до дома капитана. Хотела подняться на борт, но не решилась. Там на носу стоял мрачный патрульный с застывшим лицом, Эри таких боялась.

Вчера в музее она удивилась тому, что со дня смерти Даниэля прошел почти месяц, а там ничего не изменилось. Новый смотритель хмуро сказал, что сам распорядился оставить все, как было. Как будто это музей теперь не только всего флота, но еще немного и личный музей его предыдущего смотрителя.

Их провели в кабинет. Там Даниэль работал. Когда Варков спросил, чем же именно тот занимался, смотритель стушевался и не смог подобрать правильный ответ. Сам-то он только открывал музей, водил экскурсии и следил за порядком.

Эри уже была здесь однажды - Грегори привел ее как-то раз сюда на целый день. Они не только осмотрели основную экспозицию, но побывали еще в библиотеке и в запаснике. Тогда от избытка впечатлений она ничего не запомнила, а сейчас с удовольствием узнавала знакомые вещи. И эти знакомые вещи говорили ей порой совсем другое.

- Доктор! Смотрите, письмо!

- Да. Тут написано, это один из ранних отчетов нашего капитана.

- Да нет же! Неужели вы не видите?! Это тот же почерк, что в письмах, которые я вам показывала.

- Вы очень наблюдательны, Эри. Я вот не заметил. И вправду...

«Совет принял решение отказаться от «самоубийственной экспедиции». Старые глупцы. Самоубийство - оставаться здесь и ничего не делать. Сейчас пока еще реально подготовить хотя бы одно судно, поставить на ход, произвести разведку. Сколько мы продержимся на привезенных с собой ресурсах? Ледник не дает портиться продуктам, это для нас огромный плюс. Но это - не спасение. Они назвали меня мечтателем. Но до того момента, когда вопрос экспедиции станет вопросом нашего выживания, не так уж много времени. Может быть, они его еще застанут. Но застанут дряхлыми стариками, не способными поднять в небо ни один корабль. А среди нового поколения не будет никого, кто владеет теми же знаниями. Я принял решение выйти из совета. Они убеждали меня остаться, но мое слово там ничего уже не значит...».

- Тут дата. Он написал это тридцать лет назад. Через двадцать лет после появления города.

- Эри... вы знаете историю, умете читать. И вместе с тем вы долго жили на улице...

- Да, так бывает. Мать ушла работать поваром на ледник. Она хорошо готовила. Тогда мы жили... - Эри неопределенно мотнула головой. - Я сейчас понимаю, что мы жили лучше, чем многие в городе. Но отец умер, мать ушла работать на ледник, а с детьми туда нельзя. Я осталась у родственников, а потом сбежала от них. Мне было двенадцать, я подумала, что лучше в нижних кварталах, чем у таких родственников.

- А мама что же?

- Мы виделись. В тот же год. Она замуж вышла. Я сказала, что у меня все хорошо, что не нужно беспокоиться. А это что?

- Не трогайте. Это личные вещи капитана. Его трубка и трость.

- А книга? Я могу полистать?

- Эри, я посмотрю в кабинете Даниэля, а вы тут побудьте, хорошо?

- Конечно.

Книга в кожаном коричневом переплете оказалась чем-то средним между личным дневником и техническим справочником. Капитан как будто особо интересовался несколькими небольшими воздушными судами. И что замечательно, наброски двух из них Эри точно видела в сумке у Грегори. Воздушный катер сопровождения Р-12 и военный буксир «Зеркало».

Рисунки как будто были срисованы с книги капитана.