Птицы (СИ)

— Он ничего не пояснил, — ответила Арабелла. — Сказал только…

— Что?

— Уолшши и Горбист.

— Что ты сказала?! — Фанни едва не врезалась от неожиданности в ползущий впереди «флеппин».

— Он сказал: «Уолшши и Горбист», — повторила девочка. — Это те богачи, которые занимаются добычей снега.

— Я знаю, кто это, — невесело проговорила Фанни. — Глядите!

Она кивнула, на что-то указывая, и дети уставились в переднее окно. Это уже был не Рривв — почти все экипажи куда-то исчезли, да и дома здесь высились другие: они стояли редко и выглядывали из-за каменных стен садов и кованых решеток. Это было место, где находились одни особняки.

Алый «трофф» свернул на пустынную подъездную дорогу. Дорога упиралась в высокую каменную стену, в которой были пробиты ворота. Над воротами висела вывеска: «Уэллесби. Поместье славного и древнего семейства Уолшшей».

Дети испуганно поглядели друг на друга: что они тут делают?!

Фанни остановила «трофф» и несколько раз сжала грушу клаксона. Из сторожки вышел человек в шинели. Он бросил взгляд сквозь решетку, узнал экипаж и поспешил отворить ворота. Мадам Розентодд направила «трофф» дальше, прямо в открывшийся проем.

— Куда мы едем, Фанни? — спросил Финч. Им овладела тревога. Арабелла и вовсе будто вросла в кресло.

— Это именно то место, которое я должна была посетить прежде, чем доставить вас домой, — сказала мадам Розентодд. — Особняк в центре парка. Во время снежной бури в Уэллесби состоится праздничный бал. Я приглашена. Мне нужно уточнить кое-какие детали касательно приема.

Финч и Арабелла снова переглянулись. Фанни увидела это в круглое зеркальце.

— О! — сказала она задорно, с ноткой ехидства в голосе. — Я даже знаю, что именно сейчас происходит в ваших маленьких непослушных головках. Вы уже решаете, как проникнуть на бал и вывести тут всех на чистую воду, я права?

— Нет! — выпалил Финч. — В смысле, да.

— А я думала о том, как это опасно, Фанни! — сказала Арабелла. — Тебе не нужно идти на этот бал! Если они и правда…

Мадам Розентодд ее перебила:

— Если Уолшши и правда умеют управлять бурями и, более того, сами их начинают, чтобы набивать свои и без того тугие карманы, то здесь действительно опасно. Особенно для тех, кто знает их тайну. Но вы зря беспокоитесь. Я буду под надежной защитой и, в отличие от вас, не стану нигде рыскать, влезать в кабинет старого господина Уолшша в поисках улик, следить за его управляющими, подслушивать под дверями или еще как-нибудь вынюхивать. Я вообще никак не буду поднимать на балу тему того, что кто-то управляет бурями. Знаете, почему?

— Почему? — хором спросили дети.

— Потому, что это не мое дело, — просто сказала Фанни. — И меня интересует только бал. На него меня пригласили. Было бы очень неблагодарно с моей стороны обманывать ожидания моего доброго друга мистера Герхарта Уолшша.

— Герхарт Уолшш? — спросил Финч. — Это кто?

— Один из Уолшшей, — пояснила Арабелла.

— Я и так понял, — огрызнулся мальчик. — Но кто он такой?

— Это один из сыновей старого господина Уолшша, — сказала мадам Розентодд. — Очень импозантный джентльмен. Он подарил мне этот прекрасный «трофф» на мой день рождения!

Упомянутый «трофф», напоминая капельку крови, как раз ехал по заснеженному парку, поросшему деревьями с нежно-голубыми листьями.

— Он это сделал, чтобы вы с ним дружили, Фанни! — воскликнул Финч. — Это же очевидно!

— Скорее, он это сделал потому, что я с ним и так дружу, — улыбнувшись, подмигнула ему в зеркало мадам Розентодд. — Друзья делают друг другу подарки. Вот ты не подарил бы Арабелле «трофф»?

— Нет, — мрачно сказал Финч.

— Что? — оскорбилась девочка. — Это потому, что ты жадина!

— Ничего я не жадина! — надулся Финч. — Сама ты жадина! Вот ты бы мне подарила экипаж? А может, я хотел бы дирижабль!

— Дамы не делают такие подарки джентльменам, — высокомерно проговорила Арабелла.

— Вот видишь! — вскинулся Финч. — Ты злая и жадная и… рыжая вообще!

— А ты… — начала девочка, но Фанни оборвала начавшуюся было ссору:

— Так! — строго прикрикнула она. — Хватит препираться! Я сама начала это и уже жалею. Никто из вас не жадина. И такие подарки делают далеко не все джентльмены. И принимают также, — она выразительно поглядела на Арабеллу, — далеко не все дамы. Уверена, ваши собственные мамы меня осудили бы за то, что я приняла экипаж, — не гребешок и не камея, все-таки. И возможно, я сама бы не приняла его, если бы в его багажном кофре не лежало кое-что еще.

— Что? — спросил Финч. Дети были невероятно заинтригованы.

— Человеческая голова? — испуганным, но вместе с тем восторженным шепотом предположила Арабелла.

— Бомба? — вторил ей Финч.

— Сердце, — улыбнулась и порозовела Фанни. — Сердце достойного джентльмена намного ценнее всех прочих подарков.

— Сердце? — поразился Финч. — Так он умер? А как ему вырезали сердце? А во что оно было завернуто? В упаковочную бумагу или в газету?

— Ты дурак! — сказала Арабелла. — Фанни говорит не про настоящее сердце. Он в нее влюблен.

— А… — разочарованно протянул Финч. — А я-то думал…