Птицы (СИ)

— Ты не знаешь? — удивилась Кора. — Такое скрюченное, с изломанными ветвями. Мы развешиваем на них шары из ниток, и иногда папа разрешает мне повесить один шар. Крайвенгроу — это самая-самая лучшая ночь! Все счастливы, кроме мамы — она волнуется, как бы все прошло идеально. У нее столько забот: украсить дом, разослать приглашения, купить всем подарки. М-м-м… подарки! Интересно, что мне подарят? Надеюсь, это будет заводной кукольный домик, который я видела в лавке игрушек «Причудливинс». Уверена, папа понял мои намеки, что я его очень хочу. А сколько всего будет вкусного на праздник! Мама всегда печет пирог из ушастой рыбы! Он просто ну очень вкусный! Как же я люблю Крайвенгроу! А еще мы с родителями пойдем в театр «Господин Ворон» — там будет праздничная пьеса «Маленькая Ффру». Я ее знаю наизусть, но все равно не терпится увидеть, как Маленькая Ффру будет водить за нос злодея Круджа! Поскорее бы наступило завтра! Я всегда жду не дождусь Крайвенгроу — прошлый праздник был так давно!

— Так прошлая буря была же не очень давно, — заметил Финч.

— Нет, не все бури считаются, — грустно сказала Кора. Уж она точно хотела бы, чтобы все. — Прошлый Крайвенгроу был четыреста ночей назад.

Финч мысленно перевел в дни, отчего ощутил гордость за свои «невероятные познания в числах».

— То есть год назад, — сказал он. — У вас это как праздник Нового года?

— Наверное, — подумав, сказал Кора. — Но я не знаю, что такое «год».

— Как это? — удивился Финч. — То есть ты даже не знаешь, сколько тебе лет?

Кора выглядела смущенной. При этом сама не понимала, почему именно смущается.

— Мне вот почти двенадцать, то есть одиннадцать пока что, — Финч задумался и попытался перевести — и где же Арабелла, когда она так нужна?! — Мне… одиннадцать раз по четыреста… ночей. И еще сколько-то…

— О! — улыбнулась девочка. — Ты видел одиннадцать Снежных бурь. А я, — она поникла, — только восемь.

Кора с печалью в голосе рассказала Финчу, что едва ли не все дети в ее классе старше и что они не хотят с ней из-за этого дружить.

— Не грусти, — сказал он и напомнил ей: — У тебя же скоро праздник! Вы ведь не учитесь в Крайвенгроу? У вас каникулы?

Кора досадливо надула щеки.

— Всегда были каникулы, — угрюмо сказала она. — В школе оставались только самые одаренные ученики. Они учились блуждать по бурям. Это очень почетно. А в этот раз все изменилось. Мадам Воррта сказала, что в школе останутся только самые отстающие, чтобы подтянуть свои знания. Это ужасно и несправедливо! Я не хочу здесь быть, когда все к нам приедут, а дядя Барри привезет мне подарок — его подарок всегда самый лучший.

— Да уж, — участливо сказал Финч. — Меня тоже наказали. Во время каникул я тоже буду учиться. Только они аж через ме… сорок ночей. А почему в этот раз все поменяли?

— Не знаю, — огорченно пропыхтела Кора. — Мадам Воррта объявила об этом после того, как мадам Шпигельрабераух приходила. Может, она что-то сказала мадам Воррте? Посоветовала что-то? Она очень строгая и могла придумать какое-то наказание для таких, как я.

Финч задумался: могла ли мадам Клара быть виновницей того, что теперь отстающие будут вынуждены учиться дополнительно, а все отличники получат праздник? Как-то это уж слишком напоминало обычный, прекрасно знакомый Финчу, школьный порядок.

— Мы пришли, — наконец сказала девочка.

Дети стояли у ничем не примечательной двери. Судя по тому, как высоко они забрались по всем этим лестницам, это вполне могла быть дверь чердака.

Кора повернула ручку и, дверь сама собой отъехала в сторону.

Это действительно было чем-то, вроде чердака или мансарды. Лампы здесь не горели, и свет проникал в помещение лишь через круглое окно — должно быть, его давали уличные фонари. Почти все пространство на чердаке занимали собой переплетенные ветви, из-за чего Финча посетило ощущение, что он оказался в чаще.

— Что это за место? — спросил Финч.

— Гнездо Ненависти, — глухо сказала Кора и закрыла дверь.

— Почему именно «ненависти»?

Кора вытянула руку вперед, указывая на то, что стояло в центре чердака.

— Из-за него, — сказала она и пошагала по узкой дорожке, проложенной через гнездо. Финч двинулся следом, и вскоре они оказались у основания черной каменной статуи. От одного ее вида мальчик похолодел.

— Здесь он такой, какой он и в жизни, — прошептала Кора. — Он такой огромный…

Рост каменной не-птицы пугал — изваяние было минимум в десять футов, а то и выше. Во всем остальном этот мужчина походил на других не-птиц: длинный нос, круглые глаза, искаженная трещина рта — вот только его лицо выражало такое презрение, такую ненависть, что Финчу больше всего на свете захотелось развернуться, убежать отсюда и забыть, что он вообще сюда приходил.

Это был монстр. Настоящий монстр, и казалось, что он вот-вот шевельнется, сойдет со своего постамента и разорвет двоих детей на куски. Монстр был одет в костюм и плащ с пелериной. На голове его сидел цилиндр. В руке он держал раскрытый зонт.

Финчу вдруг вспомнилась черная фигура с зонтом, висящая в воздухе за его окном.