ПТУ для гоблинов. Понтийский тактический университет

– Раздумываю над перспективами. Вы же признались мне в любви? А для гоблина это фактически равносильно предложению руки и сердца. Вот и думаю: выходить за вас или нет? – И я пристально посмотрела в чуть прищуренные глаза мужчины.

* * *

Мы снова бежали по лабиринту – все дальше и дальше, и мне уже начало казаться, что он бесконечный. Пару раз нам встретились дикие собаки и несколько ловушек, одна из которых полоснула меня по спине.

Сейчас я уже не стеснялась того, что обнимаю мужчину за шею и крепко прижимаю его к себе. Я молча стерпела боль, хотя это было непросто, но жаловаться не стала. А еще я старалась не думать о вчерашнем разговоре.

На мое смелое заявление мне так ничего и не ответили, предложив отправляться спать. Засыпала я, укрывшись, около огня, а проснулась согретая мужским телом. Реван лег спать рядом, чтобы мне не было холодно. Ведь магистра велено доставить обратно живым и здоровым.

А я уже понадеялась, что это они обо мне беспокоятся.

Из задумчивости меня вырвала резкая остановка. Реван спустил меня на землю, и гоблины занялись организацией привала.

– Зачем? – нахмурилась я.

– Вам нужно обработать рану, – безапелляционно заявил Реван. – Недалеко отсюда есть источник.

– Дорогу объясните? – спросила я, поднимая фляжку.

Гоблин покачал головой.

Я в полнейшем удивлении посмотрела на него:

– Нет?

– Я не отпущу вас одну, вы совершенно беззащитны.

– Это же неприлично, – прошипела я.

– Никто не узнает, – отмахнулся он.

Решив все равно поступить по-своему, я последовала за гоблином к источнику. Пусть пока заблуждается. Едва мы приблизились к воде, как я остановила его, не позволив идти дальше.

– Вы останетесь здесь. И отсюда можно прекрасно меня защищать.

Но Реван лишь покачал головой и подняв меня в воздух, как ребенка, перенес немного вперед. Затем уселся на валун ко мне спиной и поднял руки.

– Я сел спиной, вас не вижу, и тем более не смогу увидеть источник, который с другой стороны каменного выступа. Хотя для вас ведь это не принципиально, если уж вы решили, что я должен на вас жениться.

Я лишь приподняла бровь. Не ему тягаться со мной в словесных перепалках.

– Странно, что вы так спокойно отнеслись к моему заявлению.

Зайдя за выступ скалы, рядом с журчащей водой, я начала раздеваться.

– Обычно гоблины очень щепетильно относятся к этому вопросу и требовательны в выборе жены.

– Вы правы, так оно и есть, – послышался голос Ревана.

– А со стороны так и не скажешь. Ваше поведение в последнее время весьма странное и рискованное.

– Отчасти вы правы, но я, как и каждый на моем месте, хотел спасти свою жизнь, поэтому не особо-то и пекся о приличиях. Я вам сказал тогда о любви, так как опасался, что вы напишете жалобу и меня выгонят из ПТУ, когда, казалось бы, выпуск уже совсем скоро. Лучше уж жениться.

– Ваше благородство не знает границ, – пробормотала я. – И я не вижу ничего ужасного в женитьбе.

– Вы не пойдете замуж за нелюбимого мужчину. У вас верное сердце.

Услышав столь категоричный ответ, я негромко заметила:

– Недавно едва не вышла.

– Нет, – совершенно уверенно заметил он. – Вы пойдете замуж только за того мужчину, который сможет вас завоевать. Как гоблин, могу вам сказать это совершенно точно.

Морщась от боли, я промыла неглубокую рану и воспользовалась случаем сполоснуться.

– И как же гоблины выбирают себе пару, если они такие эксперты в данном вопросе?

К моей иронии Реван отнесся снисходительно.

– Гоблин сделает предложение только той женщине, которая его зацепит.

Вытираясь полотенцем, я замерла:

– Чем? У вас приняты… м-м-м… необычные брачные игры?

– И потом еще спрашивают, почему мы считаем одаренных испорченными, – рассмеялся Реван. – Нет. У нас очень прямая и страстная натура. По сути, мы все однолюбы, так как зацикливаемся на одной женщине, которая завладела нашим вниманием и пробралась под кожу. Любовь к избраннице будет течь в нашей крови.

«Поэт, однако», – покачала я головой.

– И как же женщине вас зацепить? – спросила я, застегивая костюм и раздумывая, смогу ли сама смазать раны мазью или нет?

– Быть исключительной именно для него, – раздался голос рядом со мной. – Теперь понимаете, почему я не переживаю?

Повернувшись к чуть улыбающемуся гоблину, я спокойно заметила:

– Больше никогда так не подкрадывайтесь, иначе я лично позабочусь, чтобы вы со своей избранницей не наплодили себе подобных. Поверьте, у меня есть средства и возможности.

Реван напрягся.

– Я хотел помочь смазать рану, вы сами не сможете нормально обработать.

Понимая, что он прав, я стиснула зубы и передала баночку, стараясь не думать о пальцах, которые осторожно заскользили по коже.

Вернулись мы в гробовом молчании.

Быстро перекусив, группа снова отправилась в путь. Один коридор сменял другой, и, судя по светильникам, парящим под потолком, близился вечер. Неужели вторая ночь в этих пещерах?

Когда мы снова остановились, я, едва оказавшись на ногах, сразу поняла причину. Впереди зияла огромная пропасть, с обеих сторон которой свисали обрывки моста.

– Иголы, – прорычал злой Реван. – И принес же их черт сюда раньше времени.