Публицистика 1987 - 2003 годов

Из того, что видел на войне, чему был свидетелем, в чем участвовал сам, хорошо помнятся первые дни непосредственного участия в боях, первая танковая атака, те танковые бои, в которых был либо ранен, либо горел. Многое, конечно, забыто. Ушли из жизни те немногие боевые товарищи, с которыми приходилось общаться ранее, обсуждать тот или иной эпизод. Хорошо еще то, что ранее довелось сравнительно много опубликовать из своих воспоминаний в газете ВВИА имени Н.Е.Жуковского «Вперед и выше», в других газетах, и многие факты, даты, цифры сохранились и сейчас под рукой. Но замечаю за собой: в то время, как многое существенное, особенно из скоротечных успешных боев забылось, наверное, из-за постоянного бессонного тогда состояния, хорошо помнятся эпизоды, не связанные с боями, но врезавшиеся в память своей необычностью. То, например, как ранним утром на станции Вильно отстал от своего воинского эшелона с танками по пути на фронт. Раздетый, голодный с несколькими рублями в кармане, без документов. Хорошо, что еще в танкистском шлеме, это помогло. Добежал до выходной стрелки, спросил у стрелочницы, там была развилка путей, в каком направлении ушли танки, рассказал о своей беде. Она, добрая пожилая женщина, посоветовала быть где-нибудь рядом, на станцию не показываться - комендатура сразу заберет и без разговоров - в штрафную роту. Когда пойдет первый эшелон на Каунас, именно туда ушли мои танки, скажет. Вскоре пошел эшелон с цистернами до какого-то промежуточного полустанка в том направлении, и я взобрался на верхнюю площадку одной из цистерн. При остановке пересел на паровоз, идущий дальше, машинисты взяли с условием, что буду бросать уголь в топку, пришлось пару часов побыть кочегаром. Потом на очередном полустанке перебрался на открытую платформу эшелона, следующего до Каунаса. Уже к вечеру, после многократных остановок на полустанках доехали до станции Каунас. Мой счастливый случайный эшелон медленно проходит между другими стоящими эшелонами. Ура, вижу впереди на платформах танки, укрытые брезентом. Внизу у платформ с танками горят небольшие костерки - танкисты варят ужин. Узнаю знакомых, смотрю - впереди кашеварит наш экипаж. Спрыгиваю на ходу прямо к ним. Неописуемая радость

моя и моего экипажа, особенно командира танка лейтенанта Кисен- ко: ему, в случае дезертирства кого-либо из членов экипажа - трибунал. Он утром доложил о моем исчезновении командиру танкового взвода старшему лейтенанту Васильеву, тот же принял решение не докладывать пока выше, сказав, что уверен: Федин не мог дезертировать и обязательно догонит. Так и произошло. Мне в награду был выделен почти полный котелок каши.

И до этого случая я очень уважал нашего командира взвода: спокойный, скромный, рассудительный, интеллигентный и единственный в танковой роте, имевший на груди орден Боевого Красного Знамени, никогда не допускавший грубости или резкости в разговоре. После моего отставания от эшелона мое уважение к нему удесятерилось. Очень уважал я этого человека. К большому сожалению, не помню его имени и отчества. Быть может, и не знал этого, сержантский состав обращался тогда к офицерскому составу только по воинским званиям. К великому моему огорчению старший лейтенант Васильев погиб в Восточной Пруссии где-то под Найденбургом, когда наш, то есть, его танковый взвод находился в разведке. Погиб он случайно, находясь на броне танка.

Из Каунаса наш эшелон развернули и направили по рокадной железной дороге в северном направлении под Псков, где мы вскоре и вступили в бои.

БОЕВОЕ КРЕЩЕНИЕ

Конец августа, раннее утро. Наш эшелон с 10-ю танками и экипажами в них подходит к станции Выру в Эстонии. Кругом догорают дома, станционное здание разбито, но железнодорожные пути целы. Незадолго до нашего прибытия станцию яростно бомбили немцы. Нас ждало не только командование 2-го Прибалтийского фронта, но, похоже, и немцы. Но они немного просчитались, и мы не попали под бомбы.

Танки с платформ сводят специально выделенные опытнейшие механики-водители 183 танковой бригады 10-го Днепровского танкового корпуса, куда вливается наша танковая рота. Они виртуозно и быстро сводят танки по аппарелям и сразу - в лес. В тот же день нас представляют бригаде. Мы в строю поэкипажно, напротив - комбриг, Герой Советского Союза подполковник М.В. Ковалев, наш комбат, капитан М.Ф. Новиков, другие комбаты: капитаны П.И. Громцев, И.А. Магонов, комбат автоматчиков Н.И. Кирайдт. Стороны некоторое время молча, но пристально изучают друг друга: они нас, мы их. Теперь наша судьба и жизнь во многом зависит от командирского мастерства стоящих перед нами, а их судьба - от нашей выучки и готовности к боям. Позднее мы узнаем, что все стоящие перед нами командиры прошли уже огонь и воду, воевали летом 42-го под Жиздрой, участвовали в январе 43-го в сталинградском контрнаступлении, бились на Курской дуге под. Прохоровкой и на Днепре.