Пугачев

— Мне самому ехать туда невозможно, а возьми ты сына моего Антона.

Единственное затруднение заключалось в том, что у беглеца не было паспорта.

Коровка вызвался помочь и в этом. Он согласился дать Пугачеву паспорт, выданный ему с сыном Антоном для торговли. Бывалого казака нисколько не смутила перспектива поехать под чужой фамилией. Он так обрадовался, что обещал Коровке перевезти и его на вольную бендерскую землю.

— Ты, — говорил Пугачев Коровке, — ни хлеба не сей, ни сена не коси, нонче непременно поедешь[3].

Взяв у Коровки пятьдесят рублей и пару лошадей. Пугачев отправился вместе с сыном раскольника в Кременчуг, оттуда в Крюков и дальше к Елизаветинской крепости. Выехали на бендерский тракт. По дороге шли и ехали разного звания люди. Они рассказали, что никакого нового поселения в Бендерах не заводится. Антон Коровка посоветовал ехать в Стародубскую Климову слободу.

Стародубский район был вторым, после Ветки, важнейшим центром раскола. Сюда, как и на Ветку, сходились разные люди: преступники бежали из тюрем, крестьяне спасались от помещиков, солдаты и казаки от тягот военной службы, раскольники— от религиозных преследований. Особенно выросло значение Стародубья после второй ветковской «выгонки». Стародубье представляло для беглецов значительные удобства: край находился далеко от российских административных центров, от загребущих лап российских властей. Отсюда совсем недалеко и до польской границы. При случае можно и совсем убежать из России, а потом, возвратясь, записаться выходцем из-за рубежа.

Народ здесь жил бедный. Скудная почва Северной Украины давала плохие урожаи. В неурожайные годы приходилось пухнуть с голоду. Бедность доходила порой до того, что закладывались почитаемые за святыню «складни», а иногда они с горя пропивались в шинках. Пришельцам было тем труднее, что лучшие земли были уже заняты коренным населением. Возникали бесконечные тяжбы, драки и ссоры за землю. Приходилось итти в крепостную кабалу к местным помещикам, к богатым казакам. Помещик обязывал своего крестьянина к строжайшим правилам смиренного поведения. Богатые раскольники держали в залоге крепостных людей; должники отдавали их в работу заимодавцам.

Вместе с тем Стародубье издавна славилось как крупный торгово-промышленный центр. Слобожане торговали конопляным маслом, солью и рыбой, дегтем и кожей. Иной богатый купец имел лавки, в которых торговал мехами, полотнами и крашениной, другой — завод, где выделывались юфть и белые кожи, из которых шили сапоги и рукавицы, торговые нити тянулись из Стародубья на северо-запад, юго-запад к Польше, южной Украине и Новороссии. Стародубские шапочники, портные, скорняки, шорники, красильщики, каменщики, рукавишники, иконописцы и иные «художники» бродили по Украине и соседним ней областям из города в город, из местечка в местечко. Стародубские торговцы проникали не только в соседнюю Польшу, но и в Германию, они хорошо знали Поволжье, Дон, Крым, Запорожье.

Сюда-то после стольких мытарств и скитаний попал Пугачев. Из Климовой слободы он отправился, по совету Антона Коровки, в Стародубский монастырь, к старцу Василию. У старца прожили около четырех месяцев. Пугачев советовался с ним, как быть дальше. Старец был опытным в беглых делах.

— Здесь, — сказал он, — много проходит всяких беглых и отсюдова только нужно провесть через заставу, а там пойдут на Ветку и, малое время пробыв там, прямо придут на Добрянский форпост и скажутся выхотцами [из Польши], так им с форпоста и дают билеты в те места, куда кто пожелает на поселение.^{40}

Стараясь привлечь обратно в Россию бежавших в Польшу людей, правительство Екатерины II обещало возвращающимся разные льготы и разрешение селиться по желанию.

Выслушав совет старца, Пугачев обратился к нему с просьбой:

— Пожалуй, батюшка, уж и нас ты, бога ради, так же выпроводи.

Но батюшка был осторожный.

— Поноровите немного, — сказал он, — покуда с теперешнева места перейдет застава в другое место, так я вас провожу.^{41}

Когда застава удалилась, старец вывел обоих спутников на узенькую тропинку, которая вела прямо из Ветку, и вернулся в монастырь.

На третий день беглецы добрались до Ветки. Здесь Пугачев поселился у некоего Семена Крылова. Крылов мало интересовался личностью и прошлым своего гостя, «потому што в оной слободе живет всякий зброд, откудова кто ни пришол».^{42}

_{Крестьяне, работающие на монастырской земле.}

_{Картина маслом неизвестного художника начала XIX века. Исторический музей. Москва.}

_{Оренбургские и яицкие казаки эпохи пугачевщины}

_{А. Висковатов — «Вооружение русских войск»}

Семь дней прожил Пугачев у Крылова. Нанимаясь яа сенокосы, он заработал немного денег. Потом, оставив Коровку в Ветке, пошел на Добрянский форпост. Увидев множество беглых, выдерживавших карантин, начал расспрашивать, как ему вести себя при неизбежных расспросах. Те посоветовали: