Пугачев-победитель

Вопрос о необходимости преградить скопищам Пугачева дорогу к Казани поднимался и раньше. Это была любимая мысль молодого и честолюбивого генерала Павла Сергеевича Потемкина, недавно прибывшего в Казань из столицы. Павел Сергеевич, двоюродный брат уже обласканного государыней Григория Александровича Потемкина, попал в генералы, как говорится, фокусом: если бы не то, что его сродник Григорий стал фаворитом императрицы, уже давно охладевшей к своим прежним любимцам Орловым, Павлу пришлось бы долгонько добиваться хотя бы полковничьего чина. Но Григорий «вытащил» и Павла, и тот в один год из майоров проскочил в полковники, а из полковников в генералы. И вот теперь он уже в генеральском чине прибыл с особыми полномочиями в Казань, которой угрожал Пугачев. С его приездом начали подходить и подкрепления. И Павел Сергеевич решил, что сидеть у моря и ждать погоды не приходится: надо идти и насесть на разбушевавшегося медведя в его же берлоге.

На последнем совещании в губернаторском доме по этому поводу вышел жестокий спор между стариком фон Брандтом, военным губернатором Казани и молодым генералом.

— Государь мой, — заявил Потемкин, кусая губы, — я почитаю позорным то обстоятельство, что местные власти не задавили до сих пор все движение. Слава российского оружия омрачается успехами мятежников. Доблестные войска императрицы Екатерины прославили себя в сражениях с таким неприятелем, как турки, коих янычарская пехота до сих пор почиталась непобедимой. Тактика Петра Первого, которую применяли и после него наши славные полководцы Миних, Румянцев и другие, состоит не в обороне от неприятеля, а в нападении на такового. Русский штык делает чудеса!

Но фон Брандт не сдавался.

— Я сам в молодости имел счастье служить под начальством графа Миниха, — заявил он, — и участвовал в его походе на Крым. Но война с врагом внешним отнюдь не сходна с действиями против мятежников.

— Чем это?

— А тем, что действующие части определенно знают, кто есть противник. Здесь же им приходится действовать, так сказать, слепо. Вчера село Никитовка было полно людьми, законам повинующимися и приказы начальства выполняющими, а сегодня то же самое село перешло на сторону Пугачева. А как вы, ваше превосходительство, полагаете отличить верных граждан от бунтовщиков?

— По их действиям!

— Это не так-то легко. Кроме того, для действий против мятежников требуется почти исключительно кавалерия, поддерживаемая легкой артиллерией. В столице это обстоятельство упускается из виду. Пехотные же части не могут сделать многого, ибо не в состоянии угнаться за мятежниками, вся орда которых обладает конями.

— Ну, положим, ваше превосходительство! По последним сведениям, у Пугачева сейчас имеется до тридцати тысяч пеших.

— Которые, ваше превосходительство, не составляют ядро сил мятежников. Это — хвост. И действующие против мятежников офицеры: полковник Михельсон, генерал Меллин, генерал Муффель, генерал князь Голицын — многократно этот хвост громили, но положительных последствий от этого не было, ибо всегда Пугачев и его ближайшие соратники успевали уйти куда-либо. А вместо разгромленного хвоста незамедлительно отрастал новый, еще больший.

— Так в чем же состоит способ борьбы, ваше превосходительство? — сухо осведомился Потемкин. — Не прикажете ли ждать, покуда Пугачеву будет угодно самому сунуться в ловушку.

— На сие, ваше превосходительство, не уповаю! Но я полагаю, что покуда не будет применена в более широких размерах та самая тактика, которую уже с успехом применяет Михельсон, то есть покуда не будут двинуты против мятежников большие кавалерийские части, которые изловят самого зачинщика, нам надлежит воздержаться от рискованных операций.

Потемкин презрительно посмотрел на старого миниховца.

— Вы считаете рискованной операцией выступление против сброда всякой сволочи, вооруженного только дубинами да вилами, такого сильного отряда, как два пехотных полка, два эскадрона Бахмутских гусар да три сотни казаков, не считая моей конной артиллерии?

— Считаю рискованным! — стоял на своем фон Брандт. — Томский полк весь состоит из новобранцев, Зарайский на три четверти из новобранцев!

— А вот вы, ваше превосходительство, посмотрите, как эти «новобранцы» расчешут орду Пугачева!

Генерал Павел Сергеевич Потемкин настоял на своем: для охраны Казани был оставлен ее прежний гарнизон, а только что пришедшие полки — Зарайский и Томский в составе около трех тысяч штыков — были двинуты навстречу приближающемуся к Казани Пугачеву. Кавалерия Потемкина состояла из двух неполных эскадронов Бахмутского гусарского полка и трех казачьих сотен, большей частью из стариков или юнцов, тоже только что пришедших с Дона. Артиллерия состояла из четырех шестипушечных конных батарей. К отряду Потемкина присоединилась и местная дворянская конная дружина в полтораста человек, которая находилась под начальством выбранного господами дворянами оставного гвардии капитана Бор-Раменского. Петр Курганов и почти все его знакомые молодые дворяне из местностей, уже разоренных пугачевцами, входили в состав этой конной дружины.