Пуговица

Отец велел ей лечиться. Иначе он уйдет. У него словно глаза на всю их жизнь раскрылись. Он теперь видел весь ужас их существования: пили, как свиньи, при малом сынишке… И во всем прозревший муж винил собственную жену: она, она устраивала эти ежедневные посиделки. Она!

Всего не расскажешь. Да и зачем?

На сегодняшний день ситуация обстояла так. Первые в жизни школьные летние каникулы, перед вторым классом, Денька все три смены находился в заводском пионерлагере. Хорошо провел лето, в кругу бывших своих детскосадских друзей, где его уважали за многочисленные таланты, а также за силу и справедливость.

Отец приезжал к нему в родительские дни, привозил книжки, гостинцы. Трезвый. Мать не была ни разу. Лечилась.

Отец окреп, похудел, поседел. На сердце не жаловался. Мать вроде все осознала, старалась-лечилась.

Денька успокоился. Счастливое лето медленно катилось к концу. Он уже заскучал по школе. Гербарий собрал. Даже не один, целых три. Себе и Рысе с Птичей. Он любил с ними дружить. Домой к ним приходить, играть с парнями-братьями, которые его слушались как старшего. Им гербарии пока не требовались, в детском саду не спрашивают. А в школе — в самый раз.

И действительно: все дома шло по-новому. Мать похорошела, помолодела.

Зажили, как полагается людям. Отец совсем поправился, ему разрешили на работу выйти.

Две четверти Денька доверчиво наслаждался невиданным покоем. Утром на завтрак мать варила ему кашу. И еще давала бутерброд с докторской колбасой. Знала, что сын больше всего уважает докторскую, шла сама заранее, покупала, резала внушительные бутерброды. Он это ценил! Ему ж расти надо, мужиком становиться. Еда нужна, чтоб настоящую силу давала. На булке с молоком далеко не уедешь, хотя и это не худший вариант.

И вообще — ему хотелось материнской заботы. А то все один да один. Даже весь первый класс сам себе рубашку гладил к школе. А тут мама — и стирала, и гладила. Как настоящая полноценная любящая мать.

Дениска крепко помнил, что такое плохо, поэтому ценил заботу и радовался каждый день, не забывал.

А на Новый год взяли да сорвались. Оба. И отец, которому ни капли нельзя, иначе смерть, и мать, о которой вообще что говорить.

И все пошло по-прежнему.

И вот уже весна.

И конца этому нет.

А теперь Денька понимает, что и не будет.

Так что он-то знает: женщины пьют. Еще куда страшнее мужиков. Гораздо. И за то, что у них, у Рыськи с ребятами, мать не пьет, надо каждую минуту судьбу благодарить. Это и есть их главное счастье.

— Поняла? — спросил Дениска Рысю.

Она даже представить себе не могла, как это, когда мама пьяная. Девочку аж передернуло. Она взяла Деньку за шершавую руку в цыпках, как братика, чтоб не так страшно было.

— Давай пообещаем на всю жизнь, что никогда не будем пить. Даже пробовать не станем, — предложила младшеклассница школы с углубленным изучением двух иностранных языков.

— Давай, — согласился ее друг. — И всем твоим велим, чтоб не пили.

— Да они сами не хотят. Они же видят, как это страшно бывает.

— Сейчас не хотят, потом захотят. Пример с отца вашего возьмут и захотят, — резонно заметил Денька. — Пусть каждый день помнят, что пить никогда нельзя.

Они пообещали это тогда, в песочнице! Поклялись самой страшной и верной клятвой: не пить всю оставшуюся жизнь. И еще: что они теперь брат и сестра. И он, Денька, брат всем остальным ее братьям и сестре.

— Ты приходи к нам жить, — предложила Рыся. — У нас на завтрак всегда каша и омлет. И еще какао. Мама готовит. А вечером иногда отец… Готовил… Если не пьяный. Но сейчас не знаю. Я не хочу, чтоб он вернулся. Мне его жалко. И я его люблю. Только мне не хочется с ним жить. Никогда не знаешь, чего от него ждать, устала я.

Так они побратались. Стали назваными братом и сестрой. Как в старых сказках.

13. Убежище

Они пошли тогда домой вместе. Так часто случалось и раньше, когда Рыся точно знала, что отец не подведет и вернется домой трезвый.

Птича все спала, правда, температуру сбили. Мама тоже отоспалась, хотя под глазами ее проступали темные полукружья. Но в целом от нее шел покой и умиротворение.

— Мам, я Деньке все рассказала. Про папашу. У него тоже проблемы. Пусть он у нас ночует, а?

— Пусть, — согласилась мама, которая зауважала Дениса с первого взгляда, еще на школьной линейке первого сентября, когда привела своих девочек в новую жизнь, учиться.

Денька вел себя тогда как настоящий джентльмен: пропустил барышень вперед и портфели у обеих взял, чтоб лучше смотрелись со своими огромными букетами и в белых оборчатых фартучках.

Ляля тогда глядела и любовалась: вот это истинный кавалер. А Денька с Рысей еще и за одной партой оказались. Повезло несказанно.

— Пусть, конечно, ночует. Только надо у родителей разрешение спросить.

— Им все равно, — сказал Денька и втянул в себя воздух.

Рыся понимала, что он сдерживает бег слез. Не хочет перед их мамой выглядеть слабаком и нюней.

Мама все поняла. Не стала развивать тему родительского равнодушия, ахать и осуждать.

— Ну, я просто позвоню, предупрежу, оставлю наш номер телефона. Я так обязана сделать, Денис, понимаешь? Таковы правила.