Пуговицы (СИ)

Джинсы с Микки Маусом на ней немного болтались, но, в целом, сидели хорошо, и красная куртка тоже смотрелась отлично. До кучи Лиза взяла у меня серебристые сережки-колечки и выпросила розовую помаду.

— Ну, как? — поинтересовалась она, в последний раз оглядывая себя в зеркало перед выходом.

— Я себе нравлюсь, — рассмеялась я.

— Думаешь, похожа? — она ещё раз повертелась перед зеркалом.

— Похожа.

— Это хорошо. Потому что ты мне тоже нравишься.

Мы обнялись, поцеловались, я пожелала ей удачи, а она пообещала мне писать обо всём.

Потом я пошла, добросовестно вытащила учебники, влезла в электронное расписание, включила музыку и буквально на пару минут прилегла на диван, пытаясь собраться с силами перед ударным учебным рывком. Сама не знаю, как так получилось, но проспала я три часа.

«На холод жаловаться можешь январю. Прости, тебя я больше не люблю…».

Мне потребовалось около минуты, чтобы сознание заработало.

Откуда-то сквозь музыку прорывалось жалобное пиликанье телефона.

Перерыла всё вокруг — не нашла. Сбегала на кухню, обшарила все карманы, и только когда убавила звук на колонке, обнаружила его под диваном.

На экране высветился вызов от Бэзила.

— Лизка с тобой? — голос у него был недовольный.

— Нет.

— А мать её не звонила ещё?

— Нет. А что случилось?

— Значит, сейчас будет звонить.

— В чём дело-то?

— Да фиг поймёшь, дозвониться ей не может.

— У неё дела. Возможно, не слышит.

— Просто предупредил. Если вы там тусите вместе. Передай ей.

— Ладно. Спасибо.

Я сразу же набрала Лизе, но она не ответила. Скорей всего, отключила звук, и пребывая в эйфории влюблённости, совершенно потеряла счёт времени.

Однако и сообщений от неё не было, а через десять минут действительно позвонила её мама.

— Маша, привет. Лиза у тебя?

— Да, вы знаете, она… — я чувствовала себя очень неловко. — Она уснула.

— В смысле?

— Мы пришли со школы…

— Вы пили что-то?

— Только чай.

— С чего это тогда она уснула?

— Ну… У нас была физкультура и мы очень устали.

— Так, Иванова, сейчас же прекрати ломать комедию и дай мне её.

— Не могу. Извините.

— Почему это?

— Лиза сказала, что не хочет ни с кем разговаривать. Потому что… Потому что… Потому что она ушла из дома.

— Она что сделала?

— Ну, так она сказала… Что ушла. Я думаю, пусть поспит, а завтра вы помиритесь и всё будет хорошо.

— Мы помиримся? Мы с ней не ссорились!

— Анна Владимировна, я не знаю. Лиза очень плакала и совсем расклеилась.

— Сейчас я за ней приду! Мы с Сержем придём.

— Нет. Ни в коем случае, — чуть было не закричала я. — Не нужно. Так будет только хуже. Давайте подождём до утра. Хотите, я её сфотографирую? Сейчас пришлю. Ждите, — пообещала я и спешно сбросила вызов.

Сфотографировала Лизину куртку в прихожей, штаны на стуле, потом быстро разобрала диван, пристроила телефон так, что его камера захватывала кусок подушки и, поставив её на таймер, легла, натянув одеяло почти на всю голову. С четвёртого раза вышло нечто приемлемое для отправки. На затемнённой фотографии было видно, что кто-то лежит в кровати и торчащий из-под одеяла клок светлых волос.

Отправила всё это Лизиной маме, подождала немного и, убедившись, что перезванивать она не собирается, тут же принялась названивать Лизе.

Что-то однозначно пошло не так. За три с половинной часа она мне обязательно бы написала.

Встреча у неё была назначена на шесть тридцать, а электронные часы показывали девять.

Отыскав инстаграм этого Лёши, я сразу написала в директ.

— Привет. Я подруга Лизы. Вы с ней должны были сегодня встретиться. Она ещё с тобой?

Лёша прочёл почти сразу.

— Конечно. От меня никто так быстро не уходит.

— Можешь попросить её позвонить мне? Это очень важно и срочно.

— Она сейчас занята.

— Чем?

— А чем в такое время со мной может заниматься красивая девушка?

— Это очень важно и срочно.

— Она посуду моет. А ты что подумала?

— Слушай, мне не до шуток.

— У тебя тоже красивые фотки. Тебе сколько лет?

— Сейчас реально вопрос жизни или смерти.

— Вопросы жизни или смерти — мой конёк.

Разозлившись, я уже собиралась сказать, что мне плевать, сколько у него подписчиков, и что он сам меня совершенно не интересует, но потом вспомнила, что если он меня заблокирует, то я вообще ничего не выясню.

— Пожалуйста, её мама ищет, я ищу. Все волнуются. Можешь сказать, когда она ушла?

— Она не уходила. Потому что не приходила. Я вообще её в чёрный список за это кинул.

— Как не приходила?

— Я как идиот прождал целый час. Час! Я!

— Очередная шутка?

— Нет.

— И она не писала ничего?

— Нет.

— Мог бы сразу так и сказать, козёл.

Последнее я добавила от всей души. Пусть блокирует.

Я тут же позвонила Липе и Филу, но безрезультатно. Впрочем, если бы Липа всё-таки уговорил Лизу передумать и не встречаться с Лёшей, то почему она к телефону не подходит? И он проводил бы её до дома или она вернулась ко мне за своей курткой.

С Филом же Лиза, конечно, могла застрять где-нибудь. А если они ругались, то и на телефон не отвечать, но ни один из них не дорожил этими отношениями настолько, чтобы потратить на ругань три часа.

Я перезвонила Бэзилу.

— Лиза пропала. Пошла на свидание и пропала. Я не знаю, что делать.