Пуховый птенец пингвина

Но недавно и молниеносно по всей стране новый выработался обиход: ты не только произведи, но и доведи без остатка произведенное до потребителя, а иначе злокачественная судьба выпадет и тебе, и твоему предприятию.

В этих новых условиях и грянула под Томпаком беда, потому что довести до потребителя свой экстра-продукт Томпак не мог: был отчаянно урезан в упаковочной таре.

Ходили, конечно, слухи, что на родине К. Э. Циолковского, где у нас Институт кулей и рогож, наука работает с беззаветной самоотдачей, дерзает, в прожженных химикалиями халатах стоит на переднем крае и вот-вот порадует лавиною открытий. И всем найдется тогда во что затарить свою продукцию, от тяжмашевцев до гусь-хрустальщиков.

Но что-то затягивалось дело на родине отца ракетоплавания. И даже над выработкой немудреного чурочного коэффициента Институт кулей и рогож потел много лет, а все не мог внести полную всесоюзную ясность, сколько же ящиков дощатой ветхозаветной тары должно получаться из кубометра деловой древесины: сто пятьдесят или же восемьдесят? В этих смутных условиях не до прогрессивных гофрокоробов было консервным производителям, не до сказочного полиэтилена и ударопрочного полистирола, а хоть тарной дощечки вырвать семь тысяч кубов.

А тарная дощечка, как всем известно, — это старый камень преткновения и узкое место. И чтобы все наперед было гладко, все высшие органы южной республики загодя обратились в Госснаб: наши консервы витаминизируют жителей Севера и Дальнего Востока. Наша томат-паста ложится в основу выработки всех дальневосточных рыбных консервов. Учитывая все это, просим прикрепить нас к РЕАЛЬНЫМ ПОСТАВЩИКАМ ТАРНОЙ ДОЩЕЧКИ!

— Это же надо! — обиделись в Госснабе. — Будто у нас есть нереальные или, того хуже, призрачные поставщики. Будто мы кого прикрепляли к отраженному в оперном искусстве леспромхозу города Китежа. Да мы вас увяжем с таким деревообделочным заводом, — что по последнему слову техники! Он вас тарной дощечкой завалит.

И немедленно увязали. И завод этот впрямь был по последнему слову, даже еще не полностью произнесенному. Потому что тот завод не выпускал ничего. Он еще только строился.

— Разве? — сказали в Госснабе. — Да, стало быть, произошла нереальность. Но уж теперь вам дадим таких деловых партнеров, что ах! Вот кого вам даем: Запсиб-, Востсиб-, Дальвостлесосбыты. Это киты деревообработки.

И отмобилизовались томпакские консервщики под такие обнадеживающие слова, переработали без потерь все рекордные республиканские урожаи, выпустили гору витаминной продукции, причем на самый изысканный вкус. И вот-вот должны были прийти железнодорожные составы с тарной дощечкой, но все что-то не приходили, а вместо них выстрелила телеграмма от дальневосточных рыбоконсервщиков: «Томпак, поскольку вы сорвали сроки поставки нам пасты-томата, начинаем бить вас штрафными санкциями».

— Да за что же? — через всю страну крикнул Томпак. — В чем наша вина? Мы все лето не спали ночей у консервных поточных линий. Ваш же Дальний Восток нас режет с тарной дощечкой, а вы...

— Ничего не знаем, — сказали рыбники. И через арбитраж первый раз ударили страшными штрафами, потом еще — и пошло.

Тогда, для легальности обряженный в обменщика опытом, из Томпака отбыл на берега Амура толкач. Средь заснеженных таежных просторов и лесосек, взгромоздившись на пень, летящим голосом кричал он реальным поставщикам о совести, трудовой республике юга, рабочей чести, моральном удовлетворении от материального поощрения и пр. Но все было без пользы, лишь в «Буримэлесе» подошел к пеньку сипатый мирянин, подошел и сказал:

— Ты, товарищ посланец, не толки воду в ступе. У нас, может быть, от явления молнии сгорел лесозавод, и мы, может, его восстановим. А покуда никакой вам дощечки не будет, и советуем брать материал обрезной и необрезной.

Такой странный синагогальный проистек разговор.

— Да зачем же нам та необрезь и обрезь? — закричал, взволновавшись, посланец. — Вы гоните нам в срок, что предписано.

— Вы, товарищ, в тайге обнаруживаете детский подход и утомительную настырность, — сказал и ушел сипатый.

А затем и Урыбалкинский деревообделочный комбинат известил юг страны: у нас тьма проблем, так что тарной дощечки не ждите.

Известил и Сестринсклескомплекс: мы должны давать вам фанеру, но не будем давать.

Известили восточные леспромхозы Хонуй и Сизовка в игривом, многозначительном стиле: тарной дощечки не будет, но взамен можем отоварить пиломатериалом хвойных пород, так что ловите случай.

И вовсе уж на ушко доверительно шепнул консервщикам «Глубьлеспром»: дощечки нет и вообще не предвидится, но не сторговаться ли нам иначе и полюбовно? Мы вам можем взамен кубометра тарной дощечки отвалить аж по два куба кругляка благородного кедра. Им отделать филармонию или автовокзал — все подохнут от зависти.

При этом подпись: «Глубьлеспром. Ядвигин».

Подумать только — наивыгоднейший обмен! И какие открываются перспективы! А коли предложат за пять кубометров тарной дощечки полкубометра кедровых орехов? Или восьмую часть кубометра икры лососевых рыб?