Пулемет для витязя

– За кражу лошади полагается десять плетей и возмещение полной ее стоимости, – тут же вставил свое ученое слово Туман. – Если, конечно, не во время войны она сведена…

– Так вот и я о том же, – еще больше оживился усач.

– …во время войны конокраду полагается смерть на месте. Из соромных – через повешение.

– По мне, так разницы нету, соромно ли отправиться за Камень, или с гордо задранной башкой, – проворчал варяг. – А вот сребришко, в случае чего, нам точно не помешает. Гильдия-то нам платить не особо спешит.

– У тебя, татя, кун византийских хватит, чтобы пару лет в палатах жить, – оборвал ненужный спор Тверд. – Ты б лучше с тем же усердием, что коней высматриваешь, боярина искал.

– А че его искать? Видишь, с десяток гридней толпой топчется? Небось боярина нашего охорона и есть. Точно! Во глаз у меня! Вон он, у реки кожевенника за бороду таскает.

– Туман, как только мы с варягом с холма спустимся, начинай садить в дружинников. Только не увлекайся! Руки там, ноги. Как поднимется переполох, какая-то часть охороны к тебе кинется. Отходишь тоже тихо, без лишней хрени.

– Да уж, конечно, никого он забалтывать не будет, – хмыкнул Хват. – Я иногда диву даюсь – на кой нужно было учить столько грамот, чтобы никому потом ничего из читанного не рассказывать? Что-то боги намудрили: не тому разумение в башку впихнули.

– Это потому что твоего языка нам на троих хватает. Мы с тобой хоронимся, ждем, когда Туман начнет наводить шорох – и смотрим, куда побежит боярин от опасности. Он в этом деле мастак, навряд ли ей навстречу кинется. Идем следом. По возможности убираем последних телохранителей и хватаем его.

– И что? Будешь торчать дурнем посреди стана с ближником под мышкой и победно улыбаться? Его бы вообще-то еще как-то вывести оттуда надо. И желательно не на моем горбу. Я не плотник такую стрельню на себе таскать.

– Скажу, так и холопом скажешься. Всем все ясно?

Лучник кивнул и, вскинувшись на ноги, тут же исчез в кустах.

– А мне тоже… того… кровь на руках не оставлять? – уточнил напоследок варяг.

– Уж постарайся.

– Ох-ох-ох. Чему-то все-таки не тому вас там, за Камнем, учат.

* * *

Чтобы добраться до реки, где лютовал Полоз, пришлось, спустившись с пригорка, обогнуть высокий тын, которым с этой стороны был обнесен мастеровой околоток. По уму перед оградой еще ров не мешало бы выкопать, да вал навести, по которому пустить часовых. В боевых условиях ни один военачальник не позволит себе принебречь такой защитой. Но ближника, видать, куда больше волновало снабжение дружины, а на всякие фортификационные глупости класть он хотел. Тем более – кто тут, у самого Киев-града, на них осмелится напасть?

Особенно если учесть, что единственным заговорщиком и, стало быть, врагом Светлого здесь был он сам.

Со стороны несущего вдаль зеленые волны травяного поля частокол почему-то переходил в наспех сбитый забор из серых от старости досок, а к реке даже это хлипкое препятствие и вовсе обрывалось низенькой, по пояс, оградой. Из тех, какими обычно обносят загон для скота.

– Совсем уже охренели, – проворчал варяг. – За забором-то мы еще худо-бедно схорониться сможем, а как будем за этими сраными жердинами ховаться?

– Нам обоим ховаться без надобности. Слышишь, за березками где-то лошадки копытами бьют? Тебе туда.

– То есть все ж таки сведем конька?

– Давай, дуй в лес, ищи боярскую конягу. И чтобы когда я его приволоку, она была под седлом и ждала нас.

Хват порскнул в сторону так лихо, что совсем не похоже было, что именно этот человек переживал только что, как бы его не заметила сторожа. Тверд еле успел перехватить его за локоть.

– Ты помнишь, о чем мы договаривались? Никакой крови.

– Хорошо, что напомнил. А то я как раз собрался эту речушку красным закрасить.

Меж деревьями Хват скрылся бестелесной тенью. Тверд был уверен – даже наяривай сейчас необычайно погожий солнечный денек, и тогда перемещения варяга заметил бы не всякий наметанный глаз.

Мысли его оборвал недовольный голос, громыхнувший чуть ли не над ухом – по ту сторону шаткого забора:

– Почему костры тухнут!? Эй, упыри безрукие! Огонь поддерживайте! Покуда я вас самих в него кидать не начал!

Полоз!

На ловца и зверь пришел. И так близко он был, будто их беседа в порубе и не заканчивалась. Сунь нож в щель меж досок – наверняка не промахнешься.

– Древков для сулиц много ль еще треба? – послышался испуганный голос. – За три сотни уж обтесали.

– Я вот кол сейчас велю для тебя обтесать. С тремя сотнями ты в какой поход собрался? На ближайший хуторок?! Так и то не хватит! Пшел с глаз! Пока тысячи не будет, чтобы не совался ко мне даже!

О том, что ближник со своим окружением сам подберется к нему на расстояние вытянутой руки, Тверд, затеяв на него охоту, и мечтать не мог. Теперь слово оставалось за Туманом.

И, словно в подтверждение этих мыслей, раздался короткий глухой свист – и следом за ним металлический звяк, сплетенный с мокрым хрустом мяса под ножом.

– А!