Пулеметчики. По рыцарской коннице – огонь!

Один из уцелевших норманнов сумел отбить удар и ранить хускарла, но тут второй сакс достал его ударом меча, выбив из седла. На упавшего на землю рыцаря обрушились удары сразу нескольких подоспевших дружинников. Оставшийся последним норманн пытался пробиться к Гаральду, но не успел даже достать кого-нибудь мечом, сбитый с лошади мощными ударами нескольких топоров. Один из ударов попал в щит, тяжелый боевой топор скользнул и, продолжая движение, снес голову жеребцу.

Самопожертвование рыцарей так и не смогло спасти положение. Хускарлы и тэны в тот же момент, когда был убит первый норманнский конник, настигли отступающую кучку врагов. Затрещали щиты под ударами, зазвенели мечи, упали первые убитые и раненые. Недолго продержался строй нормандцев против всё усиливающегося натиска саксов. Он развалился на отдельные сопротивляющиеся островки, быстро тающие, как льдины под напором горячей воды. Остальные же норманны бежали, уже не оказывая сопротивления, подгоняемые только стремлением остаться в живых. Нагоняя бежавших, с вершины холма с громовым «Ура!» уже мчался отряд ротмистра Орлова. Впереди скакал, размахивая саблей и крича от давно не испытываемого им восторга, на время вытеснившего рассудочное поведение профессионала, штабс-ротмистр. Наконец-то он мог показать все, что может кавалерия, не стесняемая мощью современного пулеметного огня.

Остальные норфолкцы, по команде офицеров прекратив огонь, выбирались из окопа, строясь в колонны к атаке и примыкая штыки к винтовкам. Несколько минут – и взводные колонны устремились вслед за преследующими убегающих норманнов англичанами. Лейтенанты, командовавшие взводами, отнюдь не спешили вперед. Обычным шагом колонны двинулись по полю битвы, выделяя людей для охраны захваченных пленных и раненых. Пытавшихся сопротивляться норманнских воинов иногда добивали выстрелами, а в основном – штыками и другим холодным оружием, включая те самые моргенштерны.

Среди преследовавших бегущих противников англичан, не менее рьяно размахивая топором и крича: «Долой!», бежал и Вальтеоф. Охваченный боевым азартом, он пока забыл о своих претензиях к Гарольду и к этим наглым выскочкам, именующим себя англичанами, и мчался вместе со всеми вперед, размахивая своим излюбленным оружием – огромным и тяжелым боевым топором с полукруглым лезвием.

Пока не везло отдельным неудачникам, либо раненым, либо одетым в слишком тяжелые доспехи. Саксы нагоняли их и били в спину. Мало кто из убегавших в панике норманнов решался повернуться и встретить настигающую его смерть, как подобает воину, сражаясь. Бегущие вниз по склону холма саксы невольно замедляли шаг, огибая валяющиеся на земле трупы, и казалось, что основная часть норманнов, даже пеших, успеет скрыться.

Один из храбрецов встретился и на пути Вальтеофа. Эрл, приостановившись, сделал ложный выпад, словно собираясь рубануть сверху вниз. Но едва норманн поднял щит, прикрываясь от удара, топор в руках Вальтеофа вдруг резко сменил траекторию и врезался в правую ногу противника. Норманн от удара потерял равновесие и упал на колено раненой ноги, опуская щит. Тотчас последовал второй удар, пробивший хауберк и почти отделивший голову от тела. Вальтеоф победно заорал что-то неразборчивое и, с трудом выдернув топор, снова устремился вперед.

И все же большинство норманнов, особенно всадники, мчалось вперед, опережая пеших преследователей. Первые беглецы, кажется, имеют неплохой шанс добраться до кораблей, оставленных в гавани Гастингса…

Но тут сквозь мчащуюся вперед толпу воинов прорвались русские всадники. Тотчас началось самое страшное, что может случиться в бою, – преследование бегущего с поля врага конницей.