Пуля для дублера

− Господин Беликов, − Теперь голос Мандрыкина стал более строгим, что привлекло внимание Юрия. − Юрий, − сказал он тогда, пытаясь изменить тон. Затем он остановился, чтобы сполоснуть свое лицо и глаза. Когда искрящийся туман рассеялся в наклонном свете, Беликов почувствовал изменение напряжения в комнате.

− Как вы уже наверняка видите, - продолжил Мандрыкин, - вы находитесь в уникальном положении. Тем более, когда вы рассматриваете свою ситуацию с точки зрения вашего двойника и его роли в разворачивающихся событиях в Азербайджане. И, что более важно, то, что было оставлено незавершенным, когда его убили.

Мандрыкин остановился и медленно, спокойно сложил руки на коленях. Это казалось жестом одновременно осторожным и подготовительным.

− Присутствовал он там или нет, мы не знаем, - сказал Мандрыкин, - но мы уверены, что Гасан Фархадов ответственен за смерть нашего офицера.

Он поднял руку; туман пронесся сквозь свет.

− Я скажу вам кое-что, Юрий, критическую правду об охоте на людей. У войны тысяча лиц. За публичным лицом войны, за яркой риторикой политиков, которые разжигают общественную волю, чтобы перемещать армии и флоты в погоню за другими людьми, правда в том, что такой человек, как Гасан Фархадов, в конечном итоге оказывается на земле, потому что другой человек обладает непреклонной желание увидеть его труп. Это всегда сводилось к страшным, потным усилиям одного человека против другого человека. Это всегда было и всегда будет личным.

Он сделал паузу, и когда он снова заговорил, его голос сильнее донесся от тени и безликой головы, движимый не только дыханием и дисциплиной.

− Конечно, вы видите, куда это идет, − сказал он. − Нам нужна ваша помощь, такая помощь, которую можете дать нам вы. Мы хотим использовать ваше лицо, чтобы найти Гасана Фархадова. Все, что вам нужно сделать, это сотрудничать с нашими людьми, которые будут направлять вас. Вас не попросят быть солдатом или убийцей. Вас не попросят совершать героические и страшные подвиги. Просто одолжите нам лицо и тело Евгения. Помоги нам закончить то, что он начал. Мы, в свою очередь, дадим вам главное - свободу.

Беликов не мог поверить в то, что слышал. Тревога, должно быть, показала на его лице. Мандрыкин расширился.

− Мы должны убедить Гасана, что Евгений все еще жив, − сказал Мандрыкин. - Евгений нужен на сцене. Он и Гасан установили отношения. Евгений совершил буквально подвиг, убедив Гасана раскрыться перед ним. Но более того, он убедил Гасана довериться ему - на определенном уровне, конечно, не безоговорочно, не полностью, но, по крайней мере, достаточно, чтобы заниматься с ним бизнесом. Нам нужно поддерживать эту связь.

− Это невозможно, − сказал Беликов. −Это... это не сработает в течение первых же десяти минут.

− Это сработает.

− Этого не может быть.

− Почему?

− Как это может получиться?

− Несколько ответов. Один: полная невероятность этого. Кто бы мог поверить, на первый взгляд, что человек, который выглядит как Евгений, говорит как Евгений, ведет себя как Евгений, обладает теми же художественными талантами, что и Евгений - тем более, что Гасану негде добыть отпечатки и ДНК настоящего Евгения − кто поверит, что он не Евгений? Невозможность такой вещи дает нам самое большое преимущество.

− На первый взгляд?

− Да! Это второй ответ: вы не окажетесь в ситуации, когда вам придется изобразить Евгения в том смысле, что вам придется жить как Евгений, взаимодействовать с другими как Евгений. Нет, мы просто хотим, чтобы вы представили физического Евгения наблюдателям. Вы должны быть замечены как Евгений, и не более того. Не обязательно, чтобы вы были Евгением в течение длительного периода времени.

−Какова цель?

− Пока просто восстановите контакт с ним. Помогите нам выиграть время.

−Вы правы в одном, - сказал Беликов, чувствуя больше волнения, чем показывал. −Это абсурдная идея.

−Нет, − настаивал Мандрыкин. −Это не так.

Но Юрий не хотел иметь с этим ничего общего. Почему сотрудник СВР не пришел к нему официально, чтобы сделать эту просьбу? Почему выбран такой окольный способ сообщить ему об этом? Ему было все равно, чьим сотрудником был Мандрыкин; он знал, что чем больше ты получаешь от официальных лиц что-либо, тем ближе ты к тем вещам, которые никогда не видели свет. Он не хотел иметь ничего общего с такими вещами.

Он посмотрел на элегантно одетого Мандрыкина, этого человека, обезглавленного тенью, и увидел воплощение угрозы. Это была другая сторона зеркала, но вместо того, чтобы столкнуться с бессмыслицей Королевы, он смотрел на шоу ползучего дьявола.

− Наверняка должен быть лучший путь, − сказал Беликов.

− Нет. Это лучший способ. Это ... невероятная возможность. Фактически у Евгения идентичный близнец! И нам имеет смысл держать это в секрете с того самого момента, как мы это обнаружили. Это часть дела.

На этот раз Юрий почувствовал, как из непроходимой тени на него смотрят зрачки. Он почувствовал очередное изменение энергии в этой комнате лиц, и ему не понравилось то, что он почувствовал.