Пуля для эрцгерцога

– Он не хочет ехать без своих коробок с кинопленкой, а их около сорока. С таким хозяйством не прошмыгнешь незаметно. Ведь его вы посмели бы задержать, Ваше Высочество? – тихо отомстил князю пан Мусил. Князь обиженно кивнул, судорожно вздохнул, в очередной раз прошелся по кабинету. Подойдя к портняжному манекену, грубо толкнул его пальцем в грудь, как бы спрашивая: а ты кто такой? Манекен некрасиво упал. Его Высочество резко обернулся.

– А офицера этого вы так и не сумели найти?

Пан Мусил поклонился почтительно, но ответил весьма твердо:

– Его искал господин Сусальный. Вы это поручили ему. Я лично не имею к этому ни малейшего…

– Хорошо, хорошо, – жалобно замахал рукою князь, не имевший сил ссориться, – однако меня беспокоит, как бы он нам… как бы это сказать… не повредил.

– Как? – усмехнулся граф Консел.

– Он может рассказать всю правду о съемках. О том, как он играл роль эрцгерцога в… нехорошей фильме. Ведь он как две дробины схож с Фердинандом.

– Без грима не слишком, – заметил сэр Оскар.

– Но все же, – продолжал ныть Его Высочество, – если пойдет такой слух…

– Опасным он может стать лишь тогда, когда дойдет до императора. А вы. Ваше Высочество, можете себе представить, чтобы на прием к императору мог проникнуть провинциальный, вечно полупьяный комик?

– Тем более в ситуации, когда никто из придворных этого не хочет, – поддержал пана Мусила граф.

– А…

– А если он начнет рассказывать о своих похождениях по трактирам, его просто-напросто отправят в сумасшедший дом, – радостно подвел итог общему мнению Луиджи Маньяки.

– Кстати, господа, а что сделалось с господином Сусальным? – раздался голос княгини.

– Он бросился под поезд, – пожал могучими плечами сэр Оскар.

– После того как господин Пригожин… – начал оружейник.

– А куда он, собственно, теперь едет?

Разговор, по трусливой княжеской тропе вильнувший в сторону, не мог не вернуться к сегодняшнему беглецу, и произошло это в вопросе доселе молчаливого капитана Штабса. Пруссак как-то посерел и зачах в последние дни. Им недовольны были в Берлине, им пренебрегали в Ильве. Сегодня никто не ждал от него разумного вопроса. Но еще меньше от него ждали ответа, который он дал на собственный вопрос:

– А ведь он, господа, поехал в Сараево.

– Сараево?!

– Сараево.

– Да, завтра, двадцать восьмого числа, эрцгерцог Франц-Фердинанд въедет в город, и господин Пригожин убьет его.

– Он не успеет добраться до Сараево, – с надеждой сказал пан Мусил.

– Успеет, – мрачно заверил тенор, зная свою машину. Между тем высказанная капитаном мысль воцарялась в кабинете. Было видно, как она движется от одного к другому и как по-разному действует на собравшихся. Вспыхивали и гасли глаза, ползли кривые и растерянные улыбки, схватывало животы.