Пуля для любимого

Сам Власов совершенно случайно узнал о том, что ему угрожает. Воспользовавшись услугами частного сыщика, он убедился, что все это не пустяки: и ему, и его покровителю грозит скорое разоблачение. Неминуемое разоблачение. Статья 188-я — контрабанда...

Так в жизни Георгия Петровича Власова появилась вторая проблема. Но, как человек умный и практичный, он нашел выход почти сразу. Жена того паренька, который так легко обвел вокруг пальца Власова и скрылся с его деньгами, оставалась в городе. Звали ее Настя Полякова, и оказалась она серенькой, невзрачной девушкой, существующей на бюджетную зарплату. Взять с нее было нечего — Власов уже было совсем поставил крест на этой печальной истории с квартирным обманом. Но в один прекрасный день решение проблемы все-таки пришло. Оно созрело в ту минуту, когда отчаявшийся Власов совершенно случайно узнал, что эта маленькая невзрачная девушка работает тренером. Тренером по спортивной стрельбе... Таким образом, все стало на свои места, и обе проблемы можно было решить, как говорится, одним махом. Или, если точнее, одним выстрелом... А то маленькое совпадение, о котором Георгий Петрович Власов узнал несколько позже, показалось ему очень забавным и только добавило азарта. «Бывает же такое!» — усмехнулся Власов и почувствовал, что настроение у него прекрасное.

Часть 1

С самого раннего детства, сколько она себя помнила, Настя любила мечтать. Не так, как обычно мечтают ребятишки — увидел яркую игрушку, представил себя ее счастливым обладателем, поревел немного, выпрашивая ее у родителей, а через полчаса забыл. Нет, Настя мечтала сосредоточенно, для этого у нее был целый ритуал. Она забиралась в уголок бабушкиного дивана, старательно устраивала вокруг себя баррикаду из подушек, с трудом громоздя их одна на другую слабыми ручонками, потом накрывала все это сооружение пледом и осторожно забиралась внутрь. Теперь вокруг нее было тихо, темно и таинственно — именно то, что нужно, чтобы помечтать всласть.

Зажмурив глаза, Настя представляла себе... Чего только она себе не представляла! Иногда это была кукла — естественно, роскошная Барби — с собственной виллой, с маленькой посудой, с автомобилем, да еще и в окружении подружек и друга Кена. Настя в мельчайших подробностях представляла себе каждый цветочек на кукольной чашечке, каждую оборочку на платье Барби. Она просто видела все это, как будто то, о чем она мечтала, было у нее прямо перед глазами. Конечно, это не всегда была кукла. Иногда Настя представляла себе поход в цирк. Вот мама приходит вечером домой и, лукаво улыбаясь, говорит: «Настюшка, а у меня что-то есть для тебя! Угадай-ка, что?»

И, не выдержав горящего любопытством взгляда Насти, тут же показывает два узких листочка — билеты в волшебный мир. Потом Настя видела, как они одеваются, мама заботливо проверяет, есть ли у Насти в кармане носовой платочек, вот ждут троллейбус на остановке... Настя, сидя под пледом, всерьез начинала переживать, если троллейбуса долго не было — так ведь и в цирк опоздать можно! Она видела, как будто находилась в цирке, блестки на трико воздушных гимнастов, смешной красный нос и широченные штаны клоуна, вдыхала острый запах цирка, который невозможно перепутать ни с каким другим, чувствовала вкус мороженого, которое в цирке было каким-то особенным, гораздо вкуснее, чем купленное просто на улице...

Настя росла, мечты менялись, а привычка осталась прежней. Теперь она уже стеснялась забираться в груду подушек, да еще и накрываться пледом. Она просто, лежа в кровати, натягивала одеяло на голову, делала из него домик и часами лежала так, мечтая, мечтая...

Ну, теперь она мечтала уже не о куклах. Вернее, по большей части не о куклах — изредка она о них все-таки вспоминала. Теперь она представляла себе, как мама с папой мирно пьют на кухне чай с пирогом. Невыносимо вкусно пахнет горячими яблоками и корицей, папа сидит за столом, и мама подает ему чашку с чаем. Слегка склоняется над начинающей лысеть головой отца и шутливо чмокает его в макушку. А из-за кухонной двери на это смотрит она сама, Настя. Отец замечает ее: «Настёнка, а ты что там прячешься?! Сейчас поймаю!»

Настя с веселым визгом опрометью кидается бежать по коридору, но отец догоняет ее, ловит сильными руками и подбрасывает в воздух — высоко, так, что Настя успевает заметить пыль на лампочке. А ведь она уже большая — ей целых восемь лет.

Об этом теперь приходилось только мечтать. Мать с отцом почти не разговаривали. А потом папа вообще исчез из их дома. На недоуменные Настины вопросы мать не отвечала, отмалчиваясь, но как-то раз ее прорвало:

— Да хватит тебе о нем твердить! Хватит уже! — И она в сердцах швырнула тряпку, которой мыла пол, так, что на чистый холодильник полетели грязные брызги. Это испугало Настю куда больше, чем крик матери. Молча забившись в угол, девочка обиженно и испуганно смотрела на нее.

Не выдержав этого пристального взгляда широко распахнутых детских глаз, блестящих от подступающих слез, мать схватила Настю в охапку, прижала к себе и расплакалась сама:

— Настенька, дочка, прости меня!