Пуля для солиста

– Да. – А я домой. Пока…

Но Вика не собиралась так просто отвязываться от него.

– А я с вами. Можно?

– Куда, ко мне домой?

– Нет, к себе. Нам же по пути…

– По пути…

Они вместе зашли в подъезд, поднялись на третий этаж.

– Пока! – попрощалась с ним Вика.

Встала на цыпочки, дотянулась до кнопки звонка, нажала на нее. И Леха позвонил в свою дверь.

Вике открыли раньше. Леха слышал, как удивилась ее мама.

– Ты так рано?..

– Я девочка честная, – деловито объяснила Вика. – И нечего мне поздно гулять…

Леха чуть не прыснул со смеху. Вот, значит, какая порядочная у него невеста. Позже шести вечера по улицам не шляется. Все правильно, береги честь смолоду…

Открылась дверь. Леха вошел в квартиру.

– А где твой ключ? – спросила мама.

– Да забыл…

И тут он увидел слезы и черную тоску в ее глазах.

– Что случилось? – встревоженно спросил он.

– Ничего… – всхлипнула она.

Она с нежностью погладила его по голове, повернулась к нему спиной и направилась в кухню.

– Мой руки, – на ходу бросила она. – Будем есть…

Мама у него хорошая, добрая. И красивая. Только почему-то все одна и одна. Отца Леха не помнил. Мама говорила, что он был летчиком-испытателем и разбился незадолго до его рождения.

Только почему он никогда не видел его фото?.. И почему время от времени мама плачет, как сейчас?..

– Ты уходишь? – спросила мама.

Она привыкла, что сын ее вечно где-то шляется. Кот, который гуляет сам по себе.

– Нет, – покачал он головой. – Сегодня я побуду с тобой.

– Что-то стряслось?

– Да нет, просто никуда не хочу идти.

– Вот и хорошо, поможешь мне на балконе прибраться. Я завтра там белить буду…

Леха не возражал В конце концов, он взрослый парень. И должен хоть что-то делать в доме.

После ужина они занимались балконом. Собрали в кучу весь хлам. Нужно было выносить его на улицу, к мусорному баку.

Но Леха решил повременить. Он нашел доски, принялся сколачивать из них навесной ящик для балкона. Закончил в двенадцатом часу ночи. Мама к этому времени легла спать.

И самому пора на боковую. Но что-то не хотелось. Да и мусор выбросить надо.

Мусора много! За один раз его не заберешь. Леха спустился во двор. Дошел до бака. Краем глаза выхватил из темноты какую-то легковую машину, тени возле нее. Но не придал этому значения. Вернулся домой за второй партией мусора.

Снова дошел до бака, вывалил туда хлам.

– И сам туда полезай, коз-зел! – услышал он за спиной.

Он обернулся. Увидел четырех парней. Все незнакомые. И взрослые. И впереди тот самый парень, с которым подъезжала к нему Танюха.

– Кто там что-то вякнул? – окатил его презрительным взглядом Леха.

Он уличный пацан. И один на один дрался не раз, и стенка на стенку сходился. К дракам ему не привыкать. Обкатался он в уличных «махаловах». Поэтому сейчас не испытывал страха. Только чувство глубочайшего презрения.

– Козел ты, говорю…

– За козла ответишь…

– А ты за Танюху ответишь…

– А при чем здесь Танюха?

– Да при том. Сестра она моя.

– Ну и что?

– А то! Беременная она. От тебя беременная…

Только сейчас спокойствие оставило Леху. Вот, значит, в чем дело. Залетела Танюха. И не известно от кого. От Лехи. Или от Макара. Да что там! Любой мог трахнуть эту безотказную дуру! Ее родные, конечно, в шоке. Любимая дочь и любимая сестра ждет ребенка. От кого? И она показала на Леху. Он, мол, во всем виноват.

Точно, неспроста к нему сегодня Танюха подкатывалась, на день рождения приглашала. Хотела показать своему братцу, что с Лехой у нее более чем просто дружеские отношения. Только Леха ее прокатил. Но вины с себя этим не снял.

– На каком месяце? – холодея, спросил Леха.

– На третьем.

На третьем… А трахнул он ее два месяца назад. Значит, если Танюха залетела от него, то она должна быть на втором месяце… Хотя хрен его разберет, как там брюхатым срока насчитывают…

– Это не я.

– Ты!..

– Говорю, не я! – начал злиться Леха.

– Ты!!!

– Да пошел ты!

– Что?!

– Что слышал?

Парень дернулся. И выбросил вперед кулак. Леха успел уклониться. И со всей силой саданул парня ногой в пах. Тот взвыл от боли, согнулся в три погибели.

Но это было лишь начало. Три его дружка скопом набросились на Леху. Ударили одновременно. Один ногой в живот, второй кулаком в лицо, третий саданул рукой по затылку. Из глаз Лехи посыпались искры. Но на ногах он устоял. Даже смог ударить в ответ. Достал кого-то кулаком в челюсть. Второго пнул ногой. Но град ударов не ослабевал. Наоборот, даже усилился – это к дружкам присоединился брат Танюхи.

Леха ожесточенно сопротивлялся. Бил руками, ногами. Кому-то выбил зуб, кому-то расквасил нос, кому-то подбил глаз. Но в конце концов его сбили с ног, повалили на землю и принялись избивать ногами. Остановились, когда он перестал подавать признаки жизни.

– Кажись, готов! – сказал кто-то.

И склонился над Лехой.

Леха слышал голос, чувствовал, как чьи-то пальцы щупали его пульс. Так хотелось пнуть гада в ответ. Но сил не было.

Конкретно его замолотили. Дня три будет отходить.

– Вроде живой…

– Уходим…

Послышался шум шагов. Затем одна за другой хлопнули дверцы, завелся двигатель.