Пуля для тантриста. Экстремальный роман

Ольга Коренева Пуля для тантриста Экстремальный роман

(Этот роман премирован Почётным Дипломом 1-ой степени «Золотое перо Московии»)

Начало

Нельзя спорить с голой женщиной, она может одеться и уйти. Дверь скрипнула, но ему показалось, что это скрипнуло его сердце.

На зеркале она написала губной помадой: «Вампиры и оборотни боятся серебра и обсидиана». Прощальная записка.

Он не понял, что она имела в виду. Ну, да теперь это уже не важно. Остался только запах ее духов, цветочно-пряный, солнечно-соленый… Может, она путает понятия «вампир» и «тантрист»? Но он же ей сразу, еще при знакомстве, пояснил, что он – не просто так что-то, он тантрист, а это, короче, совсем другое. Так и сказал, прямым текстом.

Она улыбнулась, как ему показалось, понимающе. Или просто из вежливости? Так или иначе, она не спросила, что это значит. Все началось очень красиво. Он пригласил ее ни куда-нибудь в ресторан или бар, а к себе. Сервировал как в элитном доме – крахмальная скатерть, столовое серебро, японский сервиз. Ароматические палочки дополняли атмосферу благородства и возвышенности. Настоящий романтический вечер. И красивый интим.

У них все случилось сразу, и им было хорошо, не то слово, было просто потрясающе! Нежность, чувственность, счастье. Они стали встречаться каждый вечер, и не расставались до утра. Потом каждый мчался на свою работу. Зато выходные проводили вместе. И вдруг, когда был самый прекрасный, просто особенный, день, на пике чувств, она заговорила о свадьбе.

Свадьба?! Тантристу?! И вот тут-то стало ясно - она не понимает.

Он пояснил, что тантрические отношения – это чистый секс без завязок на какие-либо проблемы партнера, без узаконивания отношений, без всего этого. Она принялась спорить, доказывать что-то, он стал отвечать, распалился, и вдруг она умчалась. Но ключи свои не забрала, и его связку не отдала тоже. Так что оставалась надежда.

И тут он понял, что любит ее. Этого еще не хватало. Московский тантрист, член семинара, не должен «зависать» на этом. Только телесные игры, чувственность, и ничего другого. В этом – суть.

На следующий день его вызвали к следователю. Странно. Он пошел с непривычной тяжестью в душе, словно почуял неладное.

Его провели в кабинет. Кроме следователя, были еще двое в форме. Они смотрели на него с любопытством.

- В каких отношениях вы состояли с Белянчиковой Жанной Алексеевной? – спросил следователь, хмуро глядя ему в глаза.

- В близких, - выдал он.

- Когда вы в последний раз видели ее?

- Вчера.

- Вы ссорились?

- Ну, в общем, да, у нас была размолвка.

Он достал сигарету и смял ее.

- В котором часу вы с ней расстались? Как? Вы ее проводили до дома? Вы вошли в квартиру вместе с ней? У вас были ключи от квартиры убитой?

- Что? К-какой убитой? Жанну убили?

Он сжал в ладони сигаретные ошметки.

- Не прикидывайтесь. Вы обвиняетесь в убийстве Белянчиковой Жанны Алексеевны.

- Я ее не убивал! Да, у меня есть ее ключи, а у нее – мои. Но это еще ничего не значит. Она, может, не только мне свои ключи давала.

- А кому еще?

- Не знаю. Мало ли у нее друзей могло быть, она же знакомилась через инет, и возможно, не только со мной.

- Она найдена в своей квартире с ножом в сердце, а дверь была заперта снаружи. Вы ее убили, и спокойно ушли, заперев за собой дверь, - тяжело, словно камни, бросал слова следователь.

- При чем здесь я?! Может, она сама заперлась и покончила с собой, - вырвалось само. До него еще не совсем дошел страшный смысл фразы, произнесенной следователем. Он понял только, что его обвиняют. И стал защищаться. Инстинктивно.

- Повторяю, дверь была заперта снаружи.

- Я не убивал! Это мог кто угодно сделать, мало ли в инете всяких, она знакомилась ведь! Через инет знакомилась, понимаете!

- Ну, в этом мы еще разберемся. А пока, Шаповалов Андрей Викторович, подписка о невыезде, вот что. И не вздумайте!..

Он ошарашено вытаращился на человека в форме. В голове начиналась какая-то муть.

- А теперь идите. Идите, - повторил следователь, и посмотрел на него со скукой. – Идите же.

Он поднялся со стула в каком-то невменяемом, почти коматозном состоянии, и медленно двинулся к двери. На пороге обернулся, и произнес, с трудом ворочая языком:

- Женщина - изощренное создание, непредсказуемое во всем. Она способна и на бессмысленный суицид.

В сущности, это не он сказал, а что-то внутри него. Вырвавшаяся наружу фраза поразила его. Но следователя не удивила. Он снова поднял глаза на Андрея, взглядом выталкивая его за дверь.

Сумятица мыслей и эмоций не покидала его до ночи. Вне себя слонялся он по улицам, бродил по парку, домой пришел в полной темноте. Зажег свет. Спать не хотелось. Только сейчас до него стал доходить смысл случившегося. Он больше никогда не увидит ее, потому что ее больше нет. Она мертва. Ее убили. Кто мог ее убить? За что? Убить ее? Жестокий цинизм!!! Она этого не заслужила! Почему?!!

Вот здесь, в этом кресле она сидела в тот вечер, когда они поссорились, когда он заявил, что не может на ней жениться, потому что тантрист. Она распахнула глаза, спросила: