Пуля из дамасской стали

– Сам?.. Ну, если честно, то грешен. – Колян ударил себя кулачищем в грудь. – И не единожды. – Тут он перешел на полушепот: – Ну а если начистоту, то скажу, что баб я тут перешерстил – целый полк. Как иначе-то? Я же мужик, зарабатываю на квартиру, на жизнь. Если пару недель женщины нет – все, крышу у меня срывает напрочь. Но ты-то, я вижу, из серьезных… От своей гулять не собираешься? Молодец. Ну, что сказать – уважаю таких. Но мне такого не дано. Давай выпьем за то, чтобы твоя тебя была достойна, верна, преданна, чтобы обязательно тебя дождалась.

Если пожелание Коляна, улетевшего в Россию к своей семье, и было услышано небесами, то выполнено с точностью до наоборот. В первых числах августа Сашка получил от Аллы заказное письмо. До этого они регулярно перезванивались, поскольку письма шли нестерпимо долго. В середине июля отчего-то начались перебои со связью, а потом она и вовсе пропала. Причем только с Аллой. С родителями, проживающими в провинциальном городке на Саратовщине, с братом и сестрой, с друзьями, разговоры всегда проходили отменно. Но только не с ней. Потом Сашке удалось узнать, что Алла нашла хорошую работу в Москве и уехала туда.

Наконец-то она ему хотя бы написала. Отчего-то волнуясь, Журбин разорвал конверт и развернул лист бумаги. Он сразу же узнал аккуратный, ровный почерк Аллы.

«Здравствуй, мой дорогой, мой любимый Саша! – бросилось ему в глаза, и тут же, вопреки прочитанному, болезненно заныло где-то слева в груди. – Сразу же хочу сказать: прости! Прости меня за все, в чем я была и буду неправа. Но согласись, жизнь – это не рождественская открытка, где наш жестокий мир выглядит как сплошная сказка. Вовсе нет. К сожалению, не всем нам – прежде всего я имею в виду себя! – дано быть стойкими, как декабристки. Наверное, это были особенные люди. А я вот нет.

Хотя, клянусь, я ничуть не лицемерила, когда обещала тебя дождаться. В тот момент я была уверена, что так все и будет. Тем более что я еще со школы думала только о тебе. И вот, казалось бы, моя мечта сбылась – мы с тобой вместе, и даже годичная разлука меня вначале не пугала.

Мне нужна была работа, а здесь найти ничего не удалось. Юристов у нас наштамповали, как блинов напекли. Я поехала в Москву и очень удачно устроилась в хорошую юридическую фирму. Все как будто начало налаживаться. Но неделю спустя наш хозяин поставил передо мной условие: я становлюсь его любовницей или должна уйти. Я ушла. В другом месте мне это же условие поставили прямо с порога. В общем, нашла себе работу билетерши в одном кинотеатре, по совместительству еще и убиралась там. Как-то раз у меня купил билет один итальянец по имени Алессандро. Что интересно, он чем-то даже на тебя похож. Предложил встретиться. Я отказалась. Он стал меня буквально преследовать, и слава богу! Когда я дня через три шла вечером с работы, на меня напали двое каких-то азиатов. Здесь их зовут гастерами. Не знаю, осталась бы я жива или нет, но тут подоспел Алессандро.

Он смело вступил с ними в схватку, был ранен в руку ножом, но все равно не отступил. На мои крики кто-то вызвал наряд милиции. Азиатов задержали, а Саша – теперь я его так зову – взялся проводить меня до общежития, где я снимала комнату, хотя ему и требовалась медицинская помощь. Я была жутко напугана, меня всю трясло, я не помнила саму себя. Он остался, чтобы мне не было так страшно и одиноко. Утром я поняла, что мне нет прощения, и разревелась. Саша стал утешать, сказал, что полюбил меня с самой нашей первой встречи и был бы счастлив, если бы я согласилась выйти за него замуж. Тогда я сказала ему о том, о чем не говорила даже тебе. Я беременна. Отец ребенка сейчас служит в армии и находится где-то очень далеко. Да, Саша, это правда. Но он сказал, что сделал бы мне предложение, если бы даже у меня была дюжина детей.

Почти неделю я все думала и думала. С Сашей у нас больше ничего не было, но он каждый день встречал меня после работы с цветами и провожал до дому. Однажды я вдруг поняла, что это, наверное, наилучший выход для нас с тобой. Мне скоро рожать. И куда я потом с маленьким? Домой, к родителям на шею? А как я посмотрю тебе в глаза потом, когда ты вернешься? Поэтому прошу еще раз – прости, но мы с Алессандро в конце июля расписываемся и уезжаем в Италию. Его родные знают обо мне, они не против нашего брака. Наверное, когда ты получишь это письмо, я уже буду далеко от России. Саша, надеюсь, я не стану для тебя очень большой потерей, и ты воспримешь эту новость спокойно. Прошу тебя, попробуй меня понять. И еще я очень хотела бы, чтобы ты все равно был по-настоящему счастлив. Пусть та, другая, которую ты однажды обязательно встретишь, сделает это. О будущем малыша не беспокойся. Однажды я обязательно расскажу ему, кто его отец.

Прости и прощай!

Алла».