Пуля из дамасской стали

Журбин нашел в себе силы уйти, забрел в общежитие и нос к носу столкнулся с Горяевым. Тот ничего не сказал, лишь сочувственно тронул рукой его плечо.

– Петр Михайлович, что там слышно насчет сроков прибытия нашей смены? – обронил Сашка с безмерной усталостью в голосе.

– Знаешь, Саша!.. – Горяев неопределенно пожал плечами. – Я сделал запрос в отдел спецопераций. Но там происходит черт знает что. Мне ответили, что ни про какой Центр боевого управления они не знают, кто такой генерал Иванов – не ведают, потом пообещали разобраться и через неделю дать ответ.

– Ничего себе сходил за хлебушком, – язвительно хохотнул Борька Еремин, слышавший их разговор. – Это что же получается? Мы тут как бы люди совсем бесхозные? Охренеть!

– Ну, с выводами спешить пока не будем. – Горяев стиснул кулаки и расправил плечи. – В конце концов, мы – спецназ ВДВ! Мы выполняем поставленную перед нами боевую задачу независимо от того, помнят о нас безответственные воеводы или давно уже забыли. Мы служим России, а не тому, кого волей случая занесло в кресло министра. История свидетельствует, что изменить Отечеству может скорее какой-нибудь боярин, нежели обычный ратник. Так что, ребята, нос не вешать – прорвемся!

– Прорвемся!.. – переглянувшись, согласились парни.

Глава 8

В один из первых дней весны в кабинете воеводы всея Руси было несколько шумновато. Он уже успел оправиться от дикого прошлогоднего конфуза в период вооруженного конфликта с Грузией и теперь вновь расточал громы и молнии по каждому поводу и без. Его непрерывное стремление сокращать все без разбору и остатка, реорганизовывать оборонные структуры на свой торгашеский лад стало причиной новых массовых увольнений, когда наряду с очевидными хапугами и бездарями из армии выбрасывались самые грамотные, самые знающие и преданные своей профессии. Но самое скверное крылось в том, что на места изгнанных хапуг становились подчас дельцы еще более алчные, с непомерными, поистине безграничными аппетитами. К управлению жизненно важными военными структурами нередко допускались люди, не имеющие никакого реального опыта и даже намека на полководческие таланты.

Военная наука была разгромлена, по сути, без остатка. Военные теоретики и практики должны анализировать открытые источники информации и данные разведки. На этом основании они выстраивают те или иные концепции по части вооружений, выбора стратегии и тактики, определяют реальность и масштаб угроз, исходящих из разных частей света. Этих людей изгнали на пенсию. Теперь и аналитиком, и теоретиком, и практиком был Федрюков в одном лице.

Вот и в этот день министр вызвал к себе нового заместителя по вооружениям, вчерашнего полковника, которому спешно дали генерал-майора, вставлял ему ума и настраивал на работу.

– Ты Интернетом владеешь? – вальяжно откинувшись в кресле, вопрошал он. – Читал статью про итальянскую военную технику? Вот у кого надо покупать вооружение! А то наши недоумки лепят не поймешь чего. Да еще и цену заламывают выше крыши. Короче, изучи все как следует и свяжись с производителями. Выясни уровень их цен, бонусы и все такое прочее. Вопросы есть?

– Аркадий Эммануилович, насколько я знаю, тактико-технические характеристики итальянской техники в ряде случаев не только не лучше наших образцов, но и хуже… – неуверенно промямлил новоиспеченный генерал-майор.

– Ты меня что, не понял? – Министр перешел на повышенный тон, подался вперед, пронизывающе глядя на зама. – У нас сейчас рынок. Это подразумевает нормальную, здоровую конкуренцию. А наши мазутники заводские в условиях своего монополизма совсем работать разучились. Вот пусть теперь думают, как им жить и с кем дружить. Выпустят технику более высокого класса по приемлемой цене – подумаем. А нет – пусть как хотят, так и крутятся. Свободен!

– Есть! – Генерал, взмокший от вспышки министерского гнева, повернулся, будто выполнял команду «кругом», и поспешно покинул кабинет.

Даже при своем не самом широком кругозоре он прекрасно понимал, что ценовую политику российских оборонных заводов, приватизированных еще при Ельцине, определяли их подлинные нынешние хозяева – международные корпорации. Они никак не заинтересованы в том, чтобы эти предприятия были рентабельны, конкурентоспособны, чтобы с их конвейеров сходила недорогая высококачественная военная техника и вооружение. Понимал он и то, что под красивыми фразами о цивилизованном рынке кроется примитивный шкурный интерес: получить откаты, купить втридорога отбросы европейского производства, выдавая их за последнее слово военно-технической мысли. Наподобие того, что получилось с новой военной формой «от кутюр». Но он знал и другое. Стоит ему сказать еще хоть слово против, и столь долгожданные генеральские погоны тут же слетят с его плеч.

В кабинет военного босса следом за вооруженцем был вновь вызван кадровик, который уже потерял счет тем людям, которые за минувшее время были выброшены из армии. Входя к Федрюкову, он знал заранее, что сегодня должен будет опять послать кому-то черную метку. Только кому именно?