Пуля из прошлого

Он прошел в столовую. Домработница Люда, накрывая на стол, шмыгала в кухню и обратно, приносила тарелки, чашки, вазочки. Крутила округлыми бедрами, выписывала восьмерки в воздухе. Когда она в очередной раз направилась в кухню, Иннокентий Леонидович невольно задержал взгляд на нижней части ее тела и, не удержавшись, встал со стула, и пошел следом. Люда открыла дверцу холодильника и склонилась над ней. Иннокентий Леонидович подошел и неожиданно для себя самого положил руку девушке на талию, плавно переместив ее ниже. Она резко выпрямилась и повернулась к нему, не скрывая удивления.

Несколько секунд он не отрываясь смотрел ей в лицо, пока Люда не облизнула пересохшие губы. Что-то мелькнуло в ее лице, и Иннокентий Леонидович понял: смотрит выжидающе, а сама в душе не против, даже радуется, что хозяин вдруг проявил к ней такой интерес. И только присутствие хозяйки в спальне заставляет ее напрягаться, а вовсе не девичья стыдливость. Убери сейчас Иннокентий Леонидович жену из дома – всю ее неловкость как рукой снимет.

Сразу стало неинтересно и даже противно. Иннокентий Леонидович резко убрал руку, сделав вид, что просто хотел окликнуть девушку.

– Люда, – холодно произнес он, – я сегодня уезжаю раньше обычного, поэтому хотел бы позавтракать прямо сейчас.

– Все почти готово, Иннокентий Леонидович. Я ждала, когда встанет Валентина Павловна.

– Не стоит ждать Валентину Павловну, подайте мне завтрак немедленно, – бросил Богатенко, проходя в столовую.

Люда засуетилась, принялась выставлять на поднос еду, потом, подхватив его, принесла и поставила на стол. Иннокентий Леонидович молча приступил к завтраку. Закончив, кивнул Люде и двинулся в прихожую, по дороге выглянув в окно. Шофер уже ждал на своем месте, сидя за рулем.

Иннокентий Леонидович вышел из квартиры, а домработница проводила хозяина взглядом, в котором застыло разочарование.

Богатенко ехал на службу в благодушном расположении духа. Дела шли хорошо, на работе все стабильно. С приходом нового мэра чьи-то головы, конечно, полетели, но его, Иннокентия Леонидовича, это никоим образом не коснулось. Наоборот, новый мэр похвалил работу их департамента и, хотя и объявил, что кое в чем нужно принципиально менять политику, в целом все же остался, кажется, доволен. А значит, Богатенко и дальше будет сидеть на своем посту, подписывая нужные бумаги и умножая капиталы не только за счет высокого оклада, но и за счет страждущих, кому эти бумаги необходимы.

Однако не успел чиновник пройти в свой кабинет, как секретарша, привстав на своем месте, доложила:

– Иннокентий Леонидович, Артемий Яковлевич просил вас зайти к нему.

– Он что, уже здесь? – удивился Богатенко, так как сам прибыл в департамент раньше обычного.

– Да, – подтвердила секретарша. – И он вас ждет.

– Когда он просил зайти? – нахмурился Богатенко.

Вызов начальства был непредвиденным, он совсем не готов к нему. Смутное подозрение закралось в голову, что-то неприятное шевельнулось в груди… С раннего утра шеф обычно не появлялся в департаменте и не вызывал подчиненных. Он вообще не любил устраивать всякие совещания, а если уж и делал это, то во второй половине дня.

– Сразу, как вы появитесь, – в упор посмотрела на Богатенко секретарша.

Тот кивнул и молча прошел к себе. Бесцельно посидев за столом пару минут, поднялся и отправился в кабинет начальника.

Артемий Яковлевич Кононов, пожилой, примерно ровесник Богатенко, но в отличие от него сохранивший стройность и подтянутость фигуры, смотрел на Иннокентия Леонидовича серьезным взглядом своих холодных серых глаз, блеск которых был хорошо виден даже за очками в тонкой оправе.

– Присаживайтесь, – коротко сказал он, едва Богатенко переступил порог кабинета.

Тот сел на стул и посмотрел на начальника, ожидая новостей.

– У нас новости, Иннокентий Леонидович, – словно читая его мысли, произнес Кононов и открыл лежавшую перед ним папку. – Вы помните санаторий «Лесное»?

Богатенко слегка вздрогнул. Почему-то он сразу интуитивно понял, что новости касаются непосредственно его и что они не принесут ему лично ничего хорошего. Однако ответил спокойно и сдержанно:

– Конечно. Санаторий старый, убыточный, себя не окупает, и мы уже не раз думали, как целесообразно использовать эту землю…

– За нас уже придумали, – перебил его Кононов. – Принято решение о том, что земля переходит в собственность государства. Там будет строиться лечебница. Старое здание, возможно, реконструируют, а может быть, и снесут совсем – нужно тщательно все осмотреть, взвесить, стоит ли овчинка выделки. Кроме того, территория расширится, будут построены новые корпуса.

– Лечебница? – медленно повторил Богатенко, невольно проводя рукой по лбу. – Но… насколько она себя окупит? История с санаторием уже показала, что…