Пуля из прошлого

– Да, Костырев был очень хорошим офицером – смелым, честным, грамотным. Он прошел огневые точки, в Чечне воевал под моим командованием, бок о бок… И проявил себя, без преувеличения, настоящим героем. Не упрекайте меня в высоких словах, это действительно так. И пусть он не получил наград, для меня он всегда останется одним из лучших бойцов. А мне довелось послужить немало. А что касается вашего вопроса… – медленно продолжал командир части, – то ответ на него невеселый. Валерий начал пить. К сожалению, такое порой случается с теми, кто прошел войну. Кто-то выдерживает, кто-то ломается. Костырев начал ломаться. Это удивительно, потому что он был очень сильным человеком, не только физически, но и морально. Никогда не ныл, службу нес четко, никогда никого не подводил. На него можно было положиться в любой ситуации.

– Вы знали, как он живет после ухода из части?

– Немного, – покачал головой Лемешев. – Слышал, что устроился в охранное агентство. Был рад за него, надеялся, что все у него в жизни наладилось. А оказалось, наоборот. М-да…

Лемешев все качал головой, а Крячко думал, можно ли побеседовать с кем-то еще в части.

– А кто-то еще, кроме вас, общался с ним? – наконец спросил он.

– Из нашей части? Никто! – уверенно заявил Лемешев. – У нас вообще в последнее время коллектив сильно поменялся. Старики уходят, молодые приходят. Хотя какие они старики? Многим нет еще и пятидесяти. А вы уверены, что это именно нашего Костырева убили? Может быть, вы ошибаетесь?

Крячко усмехнулся себе под нос и достал фотографию Костырева. Лемешев долго смотрел на снимок.

– Да, это он. Эх, Валера, Валера! На войне уцелел, а тут… – И с досадой вернул фотографию полковнику.

– Значит, как он ушел от вас два года назад, так вы и не виделись? И не перезванивались?

– Нет. Хотя поначалу мы пытались ему помочь, еще до увольнения и потом первое время. Я предлагал ему лечиться, хотел положить в частную наркологическую клинику или реабилитационный центр. Это было бы еще лучше, там бы с ним работали не только наркологи, но и психологи, социологи, другие специалисты. Была надежда! Он уходил от нас совсем не конченным человеком…

– А что же Костырев? Отказался?

– Наотрез, – махнул рукой полковник. – Валера вообще был очень упрямым и весь в себе. Ему плохо, очень плохо, а он будет молчать.

– А как вы думаете, почему его могли убить? – задал Крячко вопрос, который волновал его больше всего.

– Мне самому это непонятно, – ответил Лемешев, разводя руками. – Он был очень безобидным человеком. Я уж грешным делом подумал, что, может, он ссору затеял, драку… Вы говорите, в кафе это произошло?

– Да, в кафе. Только никакой драки не было.

– Да, странно, странно… Валера, вообще-то, отличался мирным нравом. Даже в пьяном виде никого не задирал, не буянил. Может быть, его хотели ограбить?

– У него и брать-то было нечего, – заметил Крячко.

Он чувствовал, что ничего интересного разузнать в части не удастся. Полковник Лемешев рассказал все, что мог, и всеми этими сведениями сыщики уже располагали. Понял это и сам командир части. Возможно, желая загладить свою мнимую вину перед Крячко, он предложил:

– Может, пообедаете с нами? Сейчас как раз солдаты закончили, и я собирался на обед. Все-таки вы с дороги.

– Нет, спасибо, – поднимаясь со стула, отказался Крячко. – Да и дорога не такая уж длинная.

– Что ж, как хотите, – сказал Лемешев и добавил: – Знаете, я думаю, что вы ошибаетесь.

– В чем? – не понял Станислав.

– Наверняка это не из-за Костырева. Ведь убили не его одного?

– Откуда вы знаете? – Крячко удивился, но не подал вида.

– Вряд ли из-за одного Костырева, даже убитого из автомата, полковник Главного управления МВД стал бы лично разъезжать по Подмосковью, – подавляя улыбку, объяснил Лемешев. – Тем более дело было в кафе. Наверняка погиб кто-то еще.

– А вы неплохой аналитик, – прокомментировал Крячко это высказывание.

– Возможно, но это не столь важно. Я просто хочу вам сказать, что Костырев навряд ли имеет отношения к этому делу. Думаю, он просто попал под горячую руку. А к нему самому ни у кого не могло быть претензий.

– Не знаю, – не согласился Крячко, – не уверен.

– Не обессудьте, я очень хотел вам помочь, – вздохнул Лемешев.

– Понимаю, – тоже вздохнул Крячко и откланялся.

Всю обратную дорогу Станислав пребывал в мрачном настроении. Его не обрадовало даже то, что обошлось без пробок, и в Москве они были уже меньше, чем через час, а чуть позже подъезжали к зданию Главного управления МВД. И сейчас ему, полковнику Крячко, предстояло идти в кабинет генерал-лейтананта Орлова и докладывать о своей поездке в часть. А докладывать, собственно говоря, было нечего…

Квартира Костырева располагалась в стандартном пятиэтажном доме, которые сейчас можно было встретить разве что в удаленных от центра районах столицы. Гуров поднялся на третий этаж. Она была опечатана, но Лев, быстро открыв ее взятым еще утром у сержантов ключом, прошел внутрь.