Пуля – лучший антидот

Подполковник Гризадубов не зря был уверен в своих офицерах. Он сам готовил их. И знал способности того и другого. Оба бежали легко, несмотря на тяжесть бронежилетов, но у «крапового» капитана тяжесть на плечах была не меньшая. К тому же бронежилет так не мешал бегу, как мешали два рюкзака – со спины и спереди. Конечно, эти рюкзаки тоже выполняли роль бронежилета. И стоили, наверное, как бронежилеты для всего отряда капитана Валтузина, и потому капитан не желал с ними расстаться. Но он и без них не смог бы убежать от спецназовцев, и сам понимал это, потому что в марше группы Гризадубова участие принимал и имел возможность сравнить свои силы с силами преследователей. А преследователей он уже обнаружил. Капитан убегал, часто оглядываясь, словно ждал, что за ним будут гнаться. И, в очередной раз оглянувшись, заметил пару спецназовцев, уже вдвое сокративших дистанцию. Он даже попытался вскинуть автомат, что вызвало ответную реакцию. Капитан был неуклюж в своих рюкзаках, и никак не мог прижать приклад к плечу, в то время как старший лейтенант Луговкин, у которого винтовка висела на коротком ремне на шее, одним движением поднял оружие, прижал прицел к глазу и выстрелил. Пуля угодила точно в затвор автомата Валтузина, и, видимо, срикошетила, слегка ударив капитана около уха. Валтузин приложил к уху ладонь, увидел кровь, и только после этого посмотрел на автомат, снял с плеча ремень и отбросил оружие. Но без автомата ему бежать стало легче. Или просто страх заставлял ноги передвигаться быстрее. По крайней мере, скорость капитан увеличил. Но то же самое сделали и спецназовцы ГРУ, и дистанция неуклонно сокращалась. Валтузин на бегу достал пистолет, и выстрелил, не останавливаясь. Без прицеливания, просто навскидку. Пистолет Макарова мало приспособлен для стрельбы такого рода. Он вообще любит ровное дыхание и твердую руку. А у «крапового» не было уже ни того ни другого.

– Луговкин! Не стрелять! – сердито прикрикнул Гризадубов в микрофон, услышав в наушнике слабый звук выстрела снайперской винтовки.

– Я аккуратно, товарищ подполковник. В автомат... – оправдался снайпер.

– А если рикошет?

– Уже срикошетило. Ухо ему порвал... Зато оставил без автомата. Пусть еще побегает. Без автомата ему легче...

– Осторожнее... Он пистолетом владеет?

– Как моя бабушка рогаткой...

– Тогда дайте патроны отстрелять, потом сближайтесь.

Совет был деловым, хотя и отданным с расстояния. Луговкин, как старший по званию, отдал распоряжение кивком головы, сам двинулся правее, Красников ушел левее, и это вызвало у «крапового» капитана, который часто оборачивался, дополнительное беспокойство. Он еще несколько раз точно так же, как вначале, выстрелил навскидку, даже не останавливаясь и не пытаясь прицелиться, словно просто отгонял преследователей от себя этими выстрелами. Но они его стрельбы нисколько не боялись. Потом капитан, в очередной раз выбрасывая руку с пистолетом за спину и полуооборачиваясь при этом, споткнулся о камень и упал головой в дерево. Удар, видимо, был достаточно сильным, потому что подняться Валтузин сумел не сразу. К инерции движения он добавил собственный немалый вес, и получил в итоге достаточно сильный нокдаун. И только после этого капитан отбросил пистолет и остановился, перевел дыхание, и повернулся к преследователям лицом. До них оставалось метров сорок. Выждав, когда они наполовину сократят дистанцию, Валтузин с какой-то истеричностью сбросил с себя сначала передний рюкзак, потом рюкзак из-за спины, и расправил уставшие плечи. По лицу его сбегала кровь. Дерево, с которым он столкнулся, оказалось на удивление крепким и не сломалось. Череп тоже уцелел, но кожа была содрана, и кровь текла на лицо. Вытерев ее локтем, капитан шагнул вперед, принимая стойку бойца-рукопашника.

– Подходи... Убивать буду...

– Ну, попробуй, – спокойно ответил Красников, стойку не принял, но шагнул к капитану.

– Догнали, товарищ подполковник. Этот дурак с Красниковым драться хочет...

– Осторожнее, у него нож, – предупредил Гризадубов. – Капитан не стесняется подличать...

Красников перебросил свой автомат снайперу.