Пуля рассудит

Аркадий мысленно представил, как хватает Вику за горло, как душит, и ничуть даже не ужаснулся своему желанию. А она как будто нарочно, чтобы еще больше разозлить бывшего любовника, вскинула руку и замахнулась, чтобы влепить пощечину. Пропуская над собой руку, он пригнулся рефлекторно, а кулаком в живот ударил вполне осознанно. Надо же когда-то начинать, почему бы не сейчас? От боли Вика согнулась в поясе, опустилась на пол, села на бедро. Аркадий мог задушить ее прямо сейчас, но сначала решил узнать про деньги.

— Ты это, извини, я не хотел! — Сарычев присел на корточки.

— Сволочь! — выдавила из себя Вика.

Из ее глаз текли слезы, в душе у Сарычева шевельнулась жалость. Но себя Аркадий должен был жалеть больше. Если Вика его сдаст, остаток жизни он проведет в тюрьме.

— Можешь заявить на меня.

— И заявлю!

— Тогда без денег останешься!

— А мне нужны эти деньги? — с ненавистью во взгляде выплеснула Вика.

— Если не нужны, отдай мне!

— И отдам!

— Давай!.. А потом в полицию! Отомсти за Лешу!

— Шкаф отодвинь! — Вика кивком указала в сторону гостиной. — Мне тяжело двигать. И больно.

Сарычев с сомнением смотрел на Вику. Когда это она успела спрятать деньги за шкаф? Всю ночь в дальнюю даль Сигайлова везла, утро ушло на обратный путь, сейчас только приехала, даже в порядок себя привести не успела. Но может, она сначала спрятала деньги, а затем уже отправилась в Пушное.

— Ну хорошо…

И все-таки Вика его обманула. Он уже точно это знал, сдвигая шкаф, а она это подтвердила.

— Мразь ты!

Она держала в руках тот самый пистолет, за которым Аркадий к ней приходил. Из-за него в общем-то все и началось.

— Вика, ты чего?

— Это из-за тебя Леша погиб!

— Да он сам меня уговорил!

— Врешь!

— Нет!

Одну руку Сарычев приложил к груди, а другую плавно вытянул, будто взывая к разуму Вики. На самом деле он собирался вырвать пистолет.

Но Вика раскусила его, отошла на три шага назад, спиной прижалась к стене.

— Я ведь выстрелю! — предупредила она.

— Давай так! Я сейчас ухожу, а ты остаешься дома. И никаких ментов! Как будто ничего и не было!

— Было!

— Было. Но ты меня не знаешь. И денег никаких в глаза не видела. И мне они не нужны. Договорились?… Про Лешу ничего не говори, менты такие, закроют за соучастие лет на десять, их за это в звании повысят, понимаешь?

— Уходи!

— Я спрашиваю, договорились?

— Пошел ты к черту!

— Я Лешу не убивал! И не собирался убивать! Я головой своей рисковал, чтобы его выгородить! Все, как он просил, сделал… А то, что так случилось, не моя вина. Меня тоже могли завалить…

Там всех убили, никого в живых не осталось! И за мной никто не придет! И за тобой тоже! Если ты молчать будешь!

— Пошел!

— Будешь молчать?

— Буду. Если ты уйдешь прямо сейчас.

— Вот и договорились! — улыбнулся Сарычев.

Действительно, если Вика будет молчать, то бояться ему нечего. А она дала слово. Значит, можно уходить, чтобы затем вернуться. Когда-нибудь. Ну не может он оставить ее в живых, и все тут.

* * *

Сарычева задержали возле дома. Он заехал во двор, а по его следу, пока задвигались ворота, прошел Ярыгин. И Прокофьев не заставил себя ждать.

— Гражданин Сарычев, вы ничего не хотите нам сказать? — спросил он, пристально глядя на подозреваемого.

— А что вы хотите от меня услышать? — Сарычев тужился изо всех сил, чтобы сохранить невозмутимость.

— О погоде можно поговорить, — усмехнулся Прокофьев, глянув на демисезонные туфли на его ногах. — Холодно для такой обуви, вы не находите?

— Мне в самый раз.

— Ну хорошо, перешли на летнюю форму одежды, зачем зимнюю нужно было выбрасывать в мусорный бак? Куртку со следами крови гражданина Сивцова, брюки с микрочастицами пороховых газов, ботинки, следы которых ведут от места преступления к деревне Хлястово… — Прокофьев говорил, с удовольствием наблюдая, как меняется в лице Сарычев.

Небось думал, что у него все шито-крыто, и вдруг облом.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — подавленно пробормотал Сарычев.

— Следователь вам все подробно объяснит. Но следователь не подпишет вам явку с повинной. Знаете, что это такое?

— Ну-у…

— Если не знаете, вам объяснят. — Ярыгин взял Сарычева под руку. — Только уже поздно будет.

— А если мне виниться не в чем? — Сарычев осторожно высвободил руку.

— Следователь разберется.

— Я никого не убивал!

— Это уже интересно! — улыбнулся Прокофьев.

— Ты правильно все понял, майор! — подавленно глянул на него Сарычев. — Сивый наехал на меня, сказал, что завтра убьет. И меня, и жену, и детей. А денег у меня нет, что делать? А он — дело есть, водитель нужен.

— Водитель?

— И «Газель» я не угонял.

— Хорошо.

— Мне сказали, я подъехал… Да, еще болгарку с собой взял, Сивый попросил, чтобы замок срезать. А там сразу стрельба началась. Инкассаторы со всех стволов палить начали, я чуть в штаны не наложил… — вздохнул Сарычев.

— И где инкассаторы?

— Так это, положили всех. Кайман стрелял, Сивый стрелял… Я не стрелял!..

— Насмерть положили?

— Один выжил. Его вообще нельзя было убивать, я потом уже понял, что у них с Сивым договоренность была.

— И куда он потом делся?

— Сивый?

— Сигайлов!