Пуля справедливости

Белов кивнул. Не хотелось разочаровывать банкира. Тот частенько приставал, чтобы Белов обучил его стрельбе. Но об одном капитан умолчал. О том, что с этим надо родиться. Можно обучиться технике стрельбы. Мастерски владеть оружием, но профи универсалом, все равно не стать.

– Я научу вас. Как все обстряпаем, будет побольше свободного времени. И мы всерьез займемся стрельбой. Настоящий мужчина должен уметь стрелять хорошо, – сказал Белов, желая угодить банкиру.

Щавелеву хотелось стать настоящим мужчиной. К тому же, все давно приелось и порядком надоело. Машины, женщины. Всего этого было у него с избытком. Не было только одного – страсти, от которой повышается в крови адреналин. Да такой, чтобы она захватывала всего с головы до пят.

Но потом, когда все четыре миллиона долларов, перекочевали из хранилища в кабинет управляющего Щавелева, он решил избавиться от бывшего фсбэшника. Посчитал, так будет лучше. К сожалению Щавелева, все прошло не так гладко, как хотелось бы банкиру. К тому же милиция, занимающаяся расследованием нападения на инкассаторов, какое-то время заинтересовалась и самим банком. И банкир посчитал, что будет лучше, если Белов уедет.

Белов против отъезда возражать не стал. Да и после того, как план с деньгами удался, банкир здорово изменился. Сделался недоверчив. Ему стало казаться, что от бывшего фсбэшника исходит угроза. Ведь человек, с легкостью убивавший других, может с не меньшей легкостью прикончить и его самого. Тем более, в тот момент, когда Щавелев стал обладателем огромной суммы денег. Вдруг Белов позарится на его деньги.

Почти полгода Белов прожил в своем родном Ярославле, когда однажды в трубке его сотового раздался голос Вадима Щавелева. Банкир просил бывшего капитана незамедлительно приехать.

– Мне звонил Сурин. Этот остолоп, неудавшийся директор фирмы, вернулся в Москву. Возникли осложнения, – сказал Щавелев, когда Белов приехал к нему в загородный дом, и они уединились в одной из комнат второго этажа. Еще когда только Белов вошел, заметил в доме у банкира двух парней. Один совсем молодой. Банкир называл его – Юраш. Второй, чуть постарше, с фамилией – Коптеев, по кличке – Коптела. Банкир держал этих двух парней у себя в загородном доме. Судя по всему, ребята неплохо подготовлены, но для серьезного дела, Щавелев предпочел его, Белова. Оба охранника в этом разговоре не участвовали. Остались внизу.

– Сурина надо убирать, – спокойно выслушав несколько встревоженного банкира, сказал Белов. Тоже самое он предложил ровно шесть месяцев назад. Но тогда Щавелев оказался чересчур сентиментальным. Избрал другой вариант устранения Сурина, просто предложил тому уехать из столицы. Надеялся, что напуганный случившимся, бывший директор «Орбиты сервис» больше никогда не вернется сюда. Но Сурин проявил жадность. Захотел продать квартиру, купленную Молчановым, не предполагая, чем его задумка обернется. А обернулась она бедой и, прежде всего для самого Сурина.

– У меня завтра в половине девятого назначена встреча с Суриным в ресторане «Камос», – сказал Щавелев. Белов понимающе кивнул. Хотя банкир и не договорил, но бывший фсбэшник понял, что от него требуется.

Вечером Щавелев подъехал к ресторану, не как было договорено с Суриным, а минут на десять позже. Не вылезая из машины, чуть приоткрыл окно, увидел возле стеклянных дверей суету. Чуть в сторонке толпились ротозеи. Стояла машина «скорой помощи». Но, кажется, Сурину помощь уже была не нужна.

Банкир поморщился, приглядываясь к тому, что осталось от головы Сурина. Хотя лицо бывшего приятеля было не изуродованным пулей. И если не глядеть на заднюю часть головы, можно было принять Сурина за спящего. Вот сейчас он откроет глаза, сперва удивится суетящимся рядом милиционерам, а потом пожурит Щавелева за опоздание. Причем, сделает это в пресущей ему деликатной форме. И чем больше Щавелев вглядывался в лицо Сурина, тем больше ему становилось не по себе. В душе появилось смятение, которое выносить больше Щавелев не мог.

– Поехали отсюда, – голосом, похожим на стон, приказал банкир водителю. Хотелось побыстрее уехать отсюда и не видеть страшную картину. В какой-то момент там Щавелев представил свою смерть. Возможно, она будет не такой ужасной. Но сама мысль о том, что он оставит этот мир, в котором жизнь будет продолжаться без него, приводила его в ужас. Щавелев хотел жить. Особенно сейчас, когда у него было много денег.

Он достал из кармана трубку сотового, набрал номер Белова. Когда тот ответил, заставил себя улыбнуться и, прибавив в голос побольше оптимизма, сказал:

– Ты все сделал хорошо. Только малость поторопился. Я ничего не успел у него расспросить. – И услышал несколько удивленный голос Белова.

– О чем ты? Я еще ничего такого не сделал.

От этих слов у Щавелева стало тревожно на душе.